Читать «Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»» онлайн - страница 60
Даниил Давидович Тумаркин
На «мерзейшем», по выражению путешественника, египетском пароходе Миклухо-Маклай прибыл в начале апреля в Джидду, где оставался 18 дней. Город был переполнен паломниками, но бурлящий людской поток обтекал квартал добротных домов, где находились консульства, а также конторы и жилища богатых европейских и египетских купцов. В Джидде проявилось еще одно свойство Миклухо-Маклая, которое получило развитие в его дальнейших экспедициях, — в трудных условиях быстро знакомиться и завоевывать симпатии «добрых людей», которые, как писал сестре Николай, «готовы и за честь считают помочь ученому». Зажиточный французский негоциант пригласил поселиться в своем доме несколько странного молодого европейца в арабском одеянии, который готов был рисковать жизнью и здоровьем ради изучения каких-то морских тварей. Обретя, как он сообщил сестре, комфортабельное пристанище и получив денежный перевод от Дорна, Миклухо-Маклай смог приступить к своим исследованиям.
По утрам он нанимал парусную плоскодонку с лодочником и двумя ныряльщиками, обычно занимавшимися сбором жемчужных раковин, и отправлялся на коралловые рифы, которые тянулись параллельно берегу примерно в двух-трех километрах от гавани. «Великолепная вещь — коралловый риф, и лов здесь в высшей степени удобен», — сообщал он Дорну. Поочередно ныряя, «живые машины» быстро доставляли в плоскодонку большие куски кораллов, облепленные губками и другими простейшими организмами, так что ученый едва успевал осмотреть добычу и поместить нужные ему образцы в стеклянные сосуды с морской водой. Вечерами в комнате, предоставленной негоциантом, Миклухо-Маклай консервировал и препарировал собранный материал, делал краткие записи. Исследователь работал с полной самоотдачей, ценой напряжения всех сил организма, несмотря на изнуряющий зной и регулярно повторявшиеся приступы малярии.
Из Джидды Миклухо-Маклай отправился на две другие намеченные им «станции» — Массауа и Суакин, посетив по пути несколько островов. Условия для работы здесь оказались еще более трудными, чем в Джидде. В Суакине ученый пользовался гостеприимством губернатора, «очень любезного египетского бея», но чаще ему приходилось ночевать в убогих хижинах или под открытым небом. «Я принужден был проводить ночи под открытым небом с арабами, — писал он Дорну, — и очень часто страдал от голода, да еще лихорадка (малярия. —
