Читать «Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»» онлайн - страница 312

Все эти выступления, по существу, предопределили решение комитета еще до того, как в кабинет был приглашен Миклухо-Маклай. Взяв себя в руки, Николай Николаевич постарался обстоятельно ответить на многочисленные вопросы, которые вытекали из этих выступлений.

Путешественник заявил пытливо разглядывавшим его сановникам, что среди 1500 лиц, изъявивших желание основать переселенческую колонию, люди разных состояний и возрастов — много дворян, отставных офицеров, врачи, инженеры, православные священники, «большинство — великороссы». Пусть не все они обладают необходимыми средствами, но если найдется 10 — 15 «энергичных людей», располагающих необходимым капиталом, это позволит положить основание колонии. «Переселенцы, оставаясь русскими подданными, должны подчиняться закону о всеобщей воинской повинности и, в случае нужды, все население колонии поголовно восстанет для отражения неприятеля». Вместе с тем он подчеркнул, что «полагает возможным основание и преуспевание колонии только при условии вполне независимого самоуправления».

Миклухо-Маклай далее сказал, что готов отправиться на корабле «один, с тем чтобы занять остров и в случае надобности войти в сношения с туземным населением относительно отчуждения в пользу колонии земли. Только по принятии этих предварительных мер сделается возможным приступить к переселению колонистов».

Членов комитета очень интересовало, где будет располагаться проектируемая колония. Но тут Николай Николаевич был предельно осторожен. Расшифровав ранее в беседе с генерал-адмиралом и Гирсом, что скрывается за буквой «М», он на сей раз, как видно из протокола заседания, «не нашел возможным сообщить гг. членам Комитета название островов, которые он предполагает занять, а ограничился указанием, что они расположены между Г и 10° северной широты, более в восточной части Тихого океана, чем в западной, и в значительном удалении от английских и германских владений. <…> Часть имеет туземное население, другая часть не населена».

Осторожность, проявленная путешественником, оказалась не напрасной. Уже на следующий день Жомини, посетив немецкое посольство, рассказал Швейницу о ходе заседания и принятом решении, и «строго доверительная» депеша об этом была немедленно отправлена со специальным курьером в Берлин. Если бы члены комитета, зная о мечте Александра III поднять русский флаг на одном из островов Океании, рекомендовали паче чаяния принять предложение Миклухо-Маклая, эта информация помогла бы германским властям помешать созданию такой колонии, хотя Жомини не смог раскрыть Швейницу загадку «группы островов М».

Выслушав ответы путешественника, его попросили удалиться. Его ответы не переубедили собравшихся сановников. Все члены комитета, кроме Гирса, который, судя по протоколу, лишь вел заседание и внешне сохранял полный нейтралитет, вновь отрицательно отозвались о проекте Миклухо-Маклая. Выражались, в частности, сомнения в отношении предложенной им формы управления колонией и благонадежности переселенцев. Выводы комитета были недвусмысленными: «Усматривая, с одной стороны, что острова, находящиеся в месте, указанном Миклухо-Маклаем, не могут представлять выгод для России ни в торговом, ни в военно-морском отношении; с другой же, что сообщенные сведения о характере и занятиях населения, управлении и т. п. в предполагаемой колонии мало внушают доверия к возможности ее успеха как частного предприятия, Комитет пришел к заключению: что занятие одного или нескольких островов в Тихом океане, с целью основать там колонию, не представляется желательным».