Читать «Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»» онлайн - страница 14

Студент в России больше, чем студент

Отрочество и юность Николая Миклухи протекали в переломный период в истории России, связанный с отменой крепостного права. И в годы подготовки этой реформы, и после ее провозглашения в 1861 году на условиях, выгодных помещикам, в стране происходили крестьянские восстания, вспыхивали студенческие волнения, активизировали свою деятельность революционеры-демократы. «Это было удивительное время, — вспоминает известный революционер Н.В. Шелгунов, — время <…> когда каждый, у кого было что-нибудь за душой, хотел высказать это громко. Спавшая до того мысль заколыхалась, дрогнула и начала работать. Порыв ее был сильный и задачи громадные».

Мощный демократический подъем не обошел стороной и Вторую Петербургскую гимназию. «Тогда и в обществе, и в среде учащейся молодежи, — писал консервативно настроенный преподаватель гимназии А.В. Курганович, — усиливалось то брожение умов, которое сказалось в теориях Чернышевского и Писарева, в разглагольствованиях о бесполезности эстетики, в предпочтении идеальному грубого утилитаризма <…> — все это более или менее коснулось и учащегося поколения, на которое притом специально обращено было умышленное внимание со стороны с целью вербовать будущих нигилистов. Между учениками стали появляться личности, подбивавшие товарищей на разного рода выходки против требований заведения. <…> Некоторые ученики старших классов собирались вместе у одного из товарищей и читали "Колокол" и другие сочинения Герцена».

Нет оснований утверждать, что Курганович имел в виду именно Миклуху. Но известно, что тот читал и обсуждал со своими школьными друзьями, прежде всего с Василием Суфщинским (будущим присяжным поверенным) и Константином Поссе (сыном сослуживца Николая Ильича, ставшим профессором математики, а с 1916 года академиком) запрещенные произведения Герцена и издаваемый им за рубежом «Колокол», а также сочинения Чернышевского и Добролюбова. Возможно, на их встречи приходил знакомый студент, так как в те годы революционно настроенные студенты Петербургского университета в пропагандистских целях устраивали воскресные школы и разные кружки, в том числе для гимназистов старших классов. Именно это подразумевал Курганович, говоря о вербовке «будущих нигилистов».

В сентябре 1861 года, с началом учебного года, вспыхнули волнения в Петербургском университете. Студенты протестовали против новых, «путятинских» (по фамилии министра народного просвещения) правил, предусматривавших усиление надзора за студенчеством, запрещение сходок, всех форм корпоративной деятельности (создание на выборных началах библиотек, читален, касс взаимопомощи и т. д.), почти полную отмену стипендий для неимущих. Многолюдные сходки с темпераментными выступлениями нередко антиправительственного содержания сначала происходили в университетских аудиториях, но затем нарастающий вал протестов выплеснулся за стены университета.

7 октября студенты устроили грандиозное шествие от университета через Дворцовый мост, Невский и Владимирский проспекты на Колокольную улицу, к дому попечителя учебного округа генерала Г.И. Филипсона. По пути к колонне студентов университета, растянувшейся на целую версту, присоединялись слушательницы женских курсов, студенты-медики, студенты-технологи, воспитанники военно-учебных заведений, гимназисты. Петербуржцы никогда не видели ничего подобного. На Невском французы-парикмахеры выбегали из своих заведений и, весело потирая руки, восклицали: «Революсьон! Революсьон!» Будущий знаменитый химик Д.И. Менделеев, тогда молодой приват-доцент университета, занес в свой дневник: «История встающей России началась. Этот день запишут и долго, долго будут помнить».