Читать «Открыватели» онлайн - страница 188

Для сегодняшнего молодого читателя «Мамонты и фараоны» — это уже история, такая же отдаленная, как первый на Тюменщине газовый фонтан, о котором спорят персонажи повести, или шлепающий плицами старенький пароходик, везущий их по Иртышу и Оби. Но для Сазонова и его товарищей то время — неизгладимый рубеж, с которого начинались сибирские страницы их биографий. Знаменательными словами кончается повесть: «Мы еще вернемся сюда. Вернемся и пойдем дальше. Этой земле нужно так много человеческого тепла».

И Сазонов вернулся. Сначала собирать материал для дипломной работы о нефтегазоносности Березовского района. А в 1958 году, окончив университет, попросил направление в Тюмень. Работал на Полярном и Приполярном Урале геологом, затем старшим геологом, начальником отряда. И чем больше накапливалось впечатлений, тем сильнее хотелось рассказать об увиденном и пережитом. Так появились первые коротенькие новеллы-зарисовки Геннадия Сазонова — о северной природе, о встречах на таежных тропах, о романтике геологического поиска и негасимой надежде открыть новые подземные тайники, надежде, которую «несем мы весь маршрут, порой одну в пустом рюкзаке».

Была в этих миниатюрах — завязях будущих рассказов — поэтичность, взволнованность, свежесть красок, но были и «декламационные» красивости, эскизная торопливость рисунка. Да и прямолинейность мешала — например, в давшей название первому сборнику новелле «Привет, старина», где автор накоротке обращался к «старине Уралу» со словами привета «от геолога, пришедшего приручить тебя». В общем, радуясь дебюту, Сазонова, его друзья и коллеги не очень еще верили в его литературное будущее. Хватит ли у него, при всей загруженности основной работой, творческого дыхания, упорства в художественном освоении неохватного жизненного материала, который раскрыли перед вчерашним волжанином северные маршруты?

Дыхания хватило. И на успешный геологический поиск, и на новые рассказы — он теперь привозил их из «поля» в конце каждого сезона. Часто это были не черновики-наброски, а почти готовые вещи, написанные у таежных костров при свете белой северной ночи или в палатке при свече. (Товарищи вспоминают: ворчали на Сазонова завхозы за перерасход свечей…) И еще запомнились всем работавшим рядом битком набитые книгами рюкзаки Геннадия — с этим грузом он не расставался и в самых трудных переходах.

Второй сборник Сазонова «Жалость» (Свердловск, 1969) при всей неравноценности включенных в него рассказов уже ясно говорил: в литературу пришел новый писатель. Пришел со своей геологической темой, со своей географией, которая будет потом переходить из книги в книгу: хребты и предгорья Приполярного Урала, «верховья рек мансийских», мир тайги и лесотундры… Впрочем, следующая книга Геннадия Сазонова — изданная в 1973 году повесть «Мой дед Захар Нерчинск» — явилась в этом смысле исключением. Автор обратился здесь к воспоминаниям детства.

«Неожиданно все получилось, — рассказывал Геннадий Кузьмич. — В июле дохнула Байдарацкая губа холодом, и засыпало нас в горах снегом. Метра два навалило. И, понимаете, так пахнуло вдруг откуда-то полынью — и встало перед глазами мое село… Там, в горах, и начал писать „Захара“».