Читать «Философия. Книга третья. Метафизика» онлайн - страница 40

Чистое единство, само по себе немыслимое, если его тем не менее формально мыслят, не исполняя своей мысли, было бы совершенно неосознанным и не знающим себя самого, — неким бытием, которое не есть, потому что оно не есть ни для себя, ни для другого.

Но двойство не отменяет единства, оно само для себя, как чистое двойство без всякого единства, было бы, в свою очередь, немыслимо. Если его помыслить действительно, оно было бы абсолютным разрушением.

В противоположность распаду на несоотнесенную в себе раздвоенность, все, что есть самость, стремится к единству как становлению и смыслу. В противоположность смерти в завершенности одного лишь единого, оно стремится к двойству, через которое оно открывается себе, как к мучительному опыту, благодаря которому оно впервые становится бытием в существовании.

Если я трансцендирую единство и двойство, то попадаю в немыслимое тождество того и другого, — все равно, ищу ли я трансценденцию через единство или через двойство.

Единство есть бытие без другого, абсолютно-единое, которое не есть ни категория единства, ни единое в отличие от многого материи, ни число, но то не доступное мысли (и которое Плотин поэтому называет μη ον, так же точно, как, с другой стороны, и материю), что пребывает прежде всякого мышления и мыслимого, потому что выше его, и составляет его основу. Это единство трансценденции не есть простое единство, которое вовсе не есть, но в мыслительной форме этого несущего оно есть схватываемое в не-мышлении бытие, которого мы ищем в существовании. Единство самобытия и единое, исключительно избираемое как образ истины в явлении, — это ближайшие символы этого бытия в существовании, а не оно само. То, что в существовании раздвоено и рассеяно, что для рассудка постижимо только в разделении, становится присущим в философском трансцендировании через опыт краха мышления в сознании его единства

Двойство есть бытие, если я трансцендирую к нему в борьбе. Бытие трансценденции есть не только бытие, но бытие и его другое; другое есть тьма, основа, материя, ничто. Там, где исход составляет боль двойства и где в борьбе добра и зла я как бы встаю на одну из сторон, я вижу подлинное бытие как находящееся в борьбе, исход которой еще должен быть решен. Воплощающее в чувственные образы трансцендирование (versinnlichendes Transzendieren) говорит о борьбе богов, о борьбе дьявола с Богом. Если, однако, первенство остается за единством, тогда или двойство не есть подлинное бытие, как бытие вечное, так что борьба прекращается с уничтожением и восстановлением, возвращающим в царство божества, или же само двойство, как борьба, есть лишь воля и попущение божества, властвующего надо всем как подлинное единство.