Читать «Доктор Бартек и его учительница» онлайн - страница 2

— Сюда, — показала Смерть.

Внутри было темно, лишь где-то в глубине мерцал слабый свет. Там оказался очаг; огонь в нём почти угас. Пусто было в пещере — только чёрные камни валялись тут — и холодно, как зимой; даже не верилось, что снаружи — жаркий летний день. Смерть и мальчик подошли к очагу.

— Т-трудно обогреть т-такую большую пещеру, — выговорил Бартек, стуча зубами и опуская обе вязанки на пол.

— Очаг мне нужен не для тепла, — ответила хозяйка пещеры, бросая на угли пару сухих веток. — Просто мне нравится смотреть на огонь, нравится, как он танцует и лопочет, будто живой.

— Хочешь, оставлю тебе свою вязанку? — спросил мальчик. — А я себе ещё наберу. Пускай тебя огонь подольше повеселит. Бедная, ведь тебе и поговорить-то не с кем!

Услышав это, Смерть опустилась на камень, сплела белые пальцы и долго молчала.

— Робкие меня боятся, — сказала она наконец. — Храбрые — презирают. Дерзкие бросают мне вызов. А те, чьих близких я излечила навеки, меня ненавидят. Иные пытаются меня отогнать, иные, с отчаянья, призывают. Но до тебя ещё никто и никогда меня не жалел!

Она встала.

— Хочу тебя вознаградить. Пойдёшь ко мне в обучение?

— К тебе? — растерялся Бартек.

Слыханное ли дело — к Смерти в ученики!

— Не бойся, — был ответ, — тебе не придётся учиться моему ремеслу. Наоборот. Ты станешь врачом, великим врачевателем. Ведь никто не знает о людских болезнях столько, сколько Смерть! Приходи сюда завтра в полдень, и начнём. А хворост свой и правда оставь: не для меня — для себя, чтобы на первом уроке ты не стучал зубами.

Он будет врачом — да Бартек о таком и помыслить не смел! Стал он было благодарить, как вдруг ему на ум пришло другое:

— А что же я скажу матушке? Отродясь ей не лгал, но если расскажу о тебе… ты уж прости, но она…

— Испугается. До смерти, — и Смерть опять засмеялась. — А ты скажи ей вот что: мол, встретил в горах врачевательницу, что может излечить любой недуг, и она обещала сделать из тебя доктора. И ещё скажи, что платить придётся не раньше, чем закончится твоё обучение.

Мать, услыхав новости, обрадовалась:

— Вознагради Господь добрую лекарку! Станешь доктором, сынок, и будет у тебя каменный дом в городе, и много денег, и часы золотые будут, и лошадки с коляской! И за ученье расплатишься честь по чести.

Но ей самой нелегко досталась Бартекова учёба. Сын теперь мог работать только до полудня, потом уходил к своей наставнице и возвращался лишь в сумерки, а вернувшись, старался записать всё, что узнал за день. И ведь свечи, бумага да чернила — они тоже денег стоят! Ещё больше приходилось матери трудиться; она выбивалась из сил, но никогда не жаловалась — лишь бы Бартек выучился да в люди вышел! Другое её заботило: чем старше он становился, тем чаще приходил со своих занятий невесёлый. На расспросы отвечал, что урок был трудный. Только чуяло сердце матери: что-то ещё здесь кроется.

— Не обижает ли она тебя, сынок? — спрашивала вдова. — Часом, уж не бьёт ли?