Читать «Революция, которую мы ждали» онлайн - страница 32

Мы могли бы рассматривать это как результат общей бесчувственности, но не напоминает ли это ещё и то, что дух системы имеет свой демонический интеллект? Мне кажется, что в древности, говоря о дьяволе, подразумевали феномен похожей природы: интеллект, не принадлежащий ни одному конкретному человеку, но распространяющийся на всё.

Я привел только один пример, но, похоже, интеллект системы уже и дальше всё предусмотрел: после технологических родов нас ждет патриархальное воспитание с присущей ему строгостью культуры, не верящей в природные импульсы, а потом нас посылают в школу, где заставляют окончательно отказаться от природной спонтанности и собственных предпочтений, чтобы освоиться с системой подавления и принять идеи, передаваемые учителями. О дальнейшем позаботятся наши начальники, создавая чуждый отзывчивости дух корпорации, а заодно телевидение, в которое вкладываются огромные суммы для того, чтобы мы с его экранов видели достаточно отфильтрованную действительность. Как будто бы мир решил подменить настоящую жизнь иллюзорной, созданной ровно для того, чтобы выжимать и обеднять всё природное, предположительно получая с этого какую-то выгоду, только происходит всё ровно наоборот: ценности превращаются в имущество, и внутреннее богатство, которое должно быть нормальным достоянием живых существ, превращается в искусственную внутреннюю бедность, прикрытую вещной оболочкой, до такой степени крепкой, что даже у бедных в этом мире не остается лучшего выбора, чем потребительство. Потому что дорога к истинному богатству, как и само внутреннее богатство, потерялась, стала невидимой.

Хотя это может показаться утопией, но приблизительно ясно, что такое внутреннее богатство: это набор умственных возможностей и умений, которые мы могли бы назвать экзистенциальными навыками, чтобы отличать их от академических знаний и производственных умений, признанных миром образования. Эти навыки являются частью человеческой природы, но за долгую коллективную историю они атрофировались, так что нам кажется нелегко вернуть их. Но без них мы не только обречены быть несчастными, но и неспособны построить достойные и добродетельные человеческие отношения, как и здоровое общество.

Мы не только признаем эти способности как некоторые части себя, которые являются ценными или вызывают тревогу из-за недостаточной развитости, но и легко согласимся, что они составляют основные положения великих традиций мудрости в мире.