Читать «Линии разлома» онлайн - страница 141
Нэнси Хьюстон
—
— Мой, во всяком случае. Меня забрали в два года.
— Значит, тебе
— Да.
— Ты вдвое меня старше!
— И вдвое злее. Ты тоже должна быть в ярости, Крыся: настоящие родители много лет ищут тебя, плачут, ломают голову, где ты можешь быть. Они живут, погрузившись в пучину отчаяния.
— Ты так думаешь?
— Уверен.
— Кто тебя похитил?
— Темные сестры.
— Что еще за сестры?
Янек рассказывает, как на улицах Щецина появились жуткие «вороны» — женщины в строгих коричневых платьях с белыми манжетами и воротником, этакие Анабеллы из страшных снов. Они караулили у школ, ждали, когда дети выйдут на большую перемену, изучали их, заговаривали с теми, кто им подходил, угощали конфетами, улыбались.
— Как они тебя выбрали?
Иоганн отворачивается, и я вижу, как у него напряглось лицо.
—
— Это не может быть правдой.
— Почему?
— У меня кожа не…
Я придвигаюсь ближе, закатываю рукав и показываю Янеку свою родинку. Сердце у меня бешено колотится.
— Это знак, что я не такая, как все. Я пою, потому что у меня есть эта родинка. Когда я до нее дотрагиваюсь, могу погрузиться в собственную душу, забрать оттуда всю красоту и вылететь, как птичка, через рот. Можешь потрогать, если хочешь.
Иоганн осторожно кладет два пальца на родинку и внезапно хмурит брови. Я напрягаюсь. Неужели моя тайная отметина показалась ему уродством?
— В чем дело?
— Нет, нет, ничего… Просто… я удивился.
— Отсылали?..
— Расскажи еще о себе, Кристинка. Ты любишь петь, это мне известно, а чем еще тебе нравится заниматься?
— Есть. Особенно все жирное. Когда вырасту, буду Толстой Дамой из цирка.
Он весело хохочет, глядя на мои ноги-спички, и говорит:
— Тебе придется потрудиться!
Внезапно дверь шкафа распахивается. В коридоре стоит Грета, вид у нее оскорбленно-торжествующий. Она слышала, как мы шептались. Иоганн никогда, ни разу за все время, что живет в доме, не сказал ей ни единого слова, хотя по возрасту она ему ближе. Да как он смеет интересоваться такой малявкой, как Кристина, когда рядом с ним за столом сидит прелестная девочка! Грета просто умирает от зависти и ревности. Она хватает меня за руку, тащит в нашу комнату и запирает дверь.
— Рассказывай, что вы там делали, — шипит она, — или я все скажу маме!
— Нечего рассказывать, Грета, — отвечаю я (новый язык, новообретенный брат и новая национальность придают мне сил и уверенности в себе).
— Вы шептались, я слышала!
— Шептаться — не преступление…
— Но это значит, что Иоганн вовсе не немой! Так почему же он с нами не разговаривает?
— Спроси у него.
— Он мне не ответит.
— Это меня не касается.
— Знаешь, что я думаю, Кристина?
— Что? — Я поворачиваюсь к Грете.
— А вот что!
Она плюет мне в лицо.
Я ни за что на свете не отказалась бы от наших с Иоганном тайных бесед, расцвеченных теперь польскими словами. Хорошо — это