Читать «Люди в сером 3: Головоломки» онлайн - страница 64

— Здесь.

Тогда руководство перешло к опытным в таких делах Павлюкову и Штерну. Они хоть и не были археологами, но, как и все историки, неоднократно участвовали в раскопках. Круглолицый Кеша и сам Сорокин, вооруженные большими лопатами, сняли в указанном месте толстый слой лесного дерна, безжалостно перерубая щедро переплетавшиеся в нем корни. Потом Павлюков отставил их в сторону, и они со Штерном вдвоем, саперными лопатками начали осторожно углубляться в землю.

Солнце на полянку почти не проникало, и, хотя от духоты и прелых испарений рубашки копавших быстро стали мокрыми от пота, земля была влажной, и работа продвигалась хорошим темпом. К тому времени, как Екатерина Семеновна позвала их обедать звонкими ударами массивной поварешки в пустую миску, они уже, сменяемые время от времени Кешей и Сорокиным, углубились на метр с гаком, и сырой почвенный слой сменился совсем уже сухой глиной.

После обеда, прошедшего в энергичной деловой обстановке — мужики работали ложками еще лучше, чем лопатами, — неутомимый Сорокин дал всего пятнадцать минут на отдых, потому снова погнал их на раскопки. Мироновой, как единственной женщине, досталось мытье посуды. Она поворчала им в спины, но деваться было некуда.

Мрачный Максютов по-прежнему не притронулся к лопате. Он сел на краю полянки, прислонился спиной к тонкой березе и закрыл глаза. То ли притворялся, тот ли по-настоящему кимарил, сачок. С набитым желудком работать было ленивее, и Павлюков, смахивая рукой пот со лба, каждый раз ловил себя на том, что с раздражением посматривает на неподвижно сидящую и, главное, НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮЩУЮ, фигуру. Действительно, ничто так не раздражает работающего человека, как вид кого-то отдыхающего рядом.

Когда глубина их короткого шурфика достигла полутора метров, Павлюков уже собирался остановиться. Действительно, глубже копать не смысла не имело. Насколько Павлюков знал, тела расстрелянного царя и членов его семьи сперва сожгли на костре, а зарыли уже их обгорелые кости. И лениво было бы чекистам зарывать их слишком глубоко. Да и смысла не было, и обстановка не содействовала — вот-вот в город войдут белогвардейские части. Юровский, командовавший расстрелом и захоронением, вообще писал в своем известном дневнике «присыпали землей». А для больших заносов, пусть даже и в лесу, прошло с тех пор не так уж много времени.

И тут лопатка Павлюкова царапнула по чему-то более твердому, чем слежавшаяся глина. Он остановился, выпрямился и громко сказал:

— Что-то нашел.

Вместо Сорокина мгновенно отреагировал загадочный Максютов. Только что дремавший, он резко вскочил на ноги и закричал:

— Стоп, стоп, стоп! Ничего не трогайте! Выйдите из канавы!

До глубины души возмущенный тем, что благородный раскопочный шурф назвали плебейской канавой, Павлюков хотел было сказать что-то резкое, но не успел. Максютов схватил его за плечо и одной рукой вздернул наверх. У пораженного таким обращением профессора только зубы лязгнули. А странный тип уже был в шурфе и занялся не менее странным делом.