Читать «Все, что вы хотели, но боялись поджечь» онлайн - страница 82

Я возвращаюсь в ванную и щедро намазываю лицо увлажняющим дневным кремом «Biotherm» с ультрафиолетовым фильтром. С этим фильтром уже ничего не страшно. От фуросемида хочется писать, а голову начинает терзать новый неразрешимый вопрос — успеют ли волосы высохнуть за тот час, пока я накрашусь, оденусь, выйду на Кутузовский и поймаю такси до Петровки? Скорее всего, нет. Мне надо быть честной с собой. Придется сушить их феном. Тогда с чего начать: с боевой раскраски, которая после столь обильных возлияний должна быть особенно тщательной, или с фена? Отдам все же пальму первенства макияжу, бог с ней, с прической. И все по кругу: тональный мусс, карандаш, тени, тушь. Румяна, пожалуй, нанесу перед самым выходом, чтобы не смазались мокрыми волосами. Главное в таком состоянии вовсе про них не забыть.

В итоге всего лишь в двадцать минут второго я прекрасно накрашена, мои шикарные волосы с запахом «Сладкого привкуса обольщения» высушены и заплетены в интригующие косички, мое измученное алкоголем тело облачено в шоколадные шелковые шароварчики и белую майку с надписью «I love cowboys». И я выхожу из дома.

Я захлопнула дверь, повернула нижний ключ на два оборота, предусмотрительно опустила на глаза темные очки «Miu Miu» и вышла на улицу.

Чтобы не показаться Александру Андреевичу чересчур исполнительной, а следовательно, тупой и никому не нужной, я вышла из такси на Пушкинской площади и лениво прогулялась до Петровки. Фуросемид не думал прекращать свое действие, и в 14.08 я подлетела к «Бокончино», как будто за мной гнался сам черт. Я знала, что там есть туалет.

В туалете «Бокончино» было так светло, спокойно и радостно, как, наверное, должно быть в детской. Писая, я даже пожалела, что не имею пристрастия к кокаину, потому что именно в этих декорациях мне безумно захотелось его понюхать. Как здорово сидеть на унитазе, смотреть на кругленькую медную раковину, на облака на потолке и бурно радоваться происходящему.

Увы, кокаина не предвидится. Я вышла из туалета-детской в общий зал, напоминавший респектабельную гостиную в доме богатых людей, с легкой небрежностью и неидеальной чистотой. Нечто подобное я часто видела в журналах про интерьер.

Александра Андреевича я заметила сразу — он сидел за столиком у окна, я бы тоже там села, если бы довелось выбирать. В проходе, но так, чтобы никому не было неудобно, стояла гипсовая лошадка на подставке, и на ней с неистовой страстью катался мальчик лет четырех.

— Привет! — заорал мальчик, когда я приблизилась к столу доктора.

— Привет. — Я подумала, что надо, наверное, улыбнуться.

— Как тебя зовут? — спросил мальчик.

Я зачем-то присела перед ним на корточки, наверное, для Александра Андреевича.

— Саша, а тебя как?

— Саша… — удивленно протянул он, а потом воскликнул: — Ты врешь! Ты не Саша! Ты же девочка!

— Я вообще все всегда вру, — я встала во весь рост, — приятно было познакомиться, малыш.