Читать «Голос бегоний» онлайн - страница 6

По прошествии трех дней, не обнаружив у себя никаких симптомов, Шеннон пришел домой и рассказал обо всем семье. Но, к его удивлению, они уже знали о вкуснейших ягодах и уплетали их за обе щеки. Люси не стала дожидаться результатов проверки, она о проверке даже не знала. Девочка просто пришла, сорвала и съела со всей своей детской беспечностью.

* * *

Этим летом Бари повез на продажу не помидоры — их уничтожило удобрение, и не соевые бобы, уродившиеся слишком мелкими в постоянной тени. Он привез в Ративиль плоды бегоний, собранные заезжими наемными рабочими и Патрицией. Действуя как умелый коммерсант, Бари щедро раздавал людям пробные порции нового продукта, а когда, распробовав это чудо, клиенты возвращались делать покупки, заламывал цену и легко компенсировал все убытки. Новая ягода взбудоражила город. К латку Шефорда выстроилась очередь. Нашлись люди, которым было мало ягод. Они предлагали большую цену за ростки новой культуры, но Бари отказывал всем, полагая, что в отсутствии конкурентов заработает больше.

А после того, как ягоды кончились, Бари, опасаясь шпионажа, перебрался жить на соевое поле в купленную им палатку-шатер, чем осложнил работу не только шпионам-флорокрадам, но и своему брату. Бегонии попрятались, и человек непосвященный никогда бы их не нашел. Впрочем, фермеру скоро надоел дискомфорт. Ни одного шпиона замечено не было, а Шеннон убедил брата, что эти растения отростками не размножаются, а как размножаются — он пока не знает и не узнает, если Бари так и будет сидеть на поле, распугивая бегонии. Так что, свернув временный лагерь, Бари удовлетворился тем, что натыкал по периметру грозных табличек с надписью: «Мины!»

* * *

Знойное лето уступило теплой осени, которую в свою очередь сменила прохладная зима. Бегонии сначала пожухли, затем и вовсе зарылись под землю. Изучать стало нечего, и Шеннон перешел от ботанических опытов к историческим изысканиям. Он упорно развивал, казавшуюся Бари бредовой, а Патриции — богохульной, идею эволюционного развития у растений ряда чувств и даже некоего примитивного разума. Что доказывал своими наблюдениями. А так как эволюция за один день и даже за год не происходит, он стал искать заметки исследователей, столкнувшихся с необычным поведением растений. И нашел.

Двадцать лет назад группа чилийских альпинистов, штурмуя Анды на перевале, потеряла в расщелине двух людей и большую часть своих запасов пищи. Незадачливые скалолазы уже были готовы встретить голодную смерть, но на следующий день их лагерь оказался окружен вьюном, взявшимся, казалось, из ниоткуда. Растение было просто усыпано крупными и питательными ягодами, запасов которых альпинистам хватило, чтобы благополучно вернуться в Чили. Прибывшие по их наводке исследователи не обнаружили ничего, кроме изрезанного расщелинами каменистого плато, где почти ничего не росло.

Это был самый яркий пример. Были и другие свидетельства. Но в основном о странных растениях, то цветущих, то плодоносящих, а то голых и пожухших, упоминалось в дневниках путешественников вскользь, между прочим. Такие упоминания встречались в Перу, Аргентине, Чили, Мексике, США и даже на Кубе в течение ближайших сорока лет. Собрав все сведения, Шеннон окончательно уверился в своей правоте, но так и не смог убедить ни своих родственников — разумеется, кроме Люси, которая и не сомневалась — ни ученый совет, возглавляемый консервативным профессором Дулфи. Последний только воспользовался новым поводом высмеять Шеннона и напомнить, что вот за такие безумные идеи он и был, по его словам, «изгнан из института».