Читать «До завтра, товарищи» онлайн - страница 33
Мануэл Тиагу
Маркиш посмотрел на Рамуша, словно спрашивая: «Продолжать?» Легкая улыбка на губах Рамуша, казалось, говорила: «Продолжай, продолжай, я же знаю, куда ты клонишь».
После минутного колебания Маркиш снова заговорил. По его мнению, Важ не подходит для своей роли: навязывает решения Центрального Комитета без всякого обоснования, не умея разрешить сомнения и ответить на вопросы товарищей. Маркиш приводил пример за примером, было видно, что он заранее тщательно подобрал их и запомнил.
— Честно говоря, — заключил Маркиш, — любой товарищ из районного комитета политически более подкован, чем Важ, который руководит ими.
— Это ты так считаешь, — сухо сказал Рамуш.
— Нет, это не только мое мнение. Товарищ Витор тоже так считает.
— Товарищ Витор? — переспросил Рамуш, озадаченный, кто же это пользуется таким авторитетом, и вспомнил Витора, медленно выпускающего струйки дыма. — Что-нибудь у тебя еще?
— Да, — ответил Маркиш раздраженно.
И доложил о работе среди женщин, о движении на джутовой фабрике, о том, что было ошибкой увозить Марию, так как она очень нужна здесь.
— Движение на джутовой фабрике можно считать ликвидированным, — заключил он.
— А какие меры вы приняли, узнав об отъезде Марии? — спросил Рамуш.
— Меры? Какие меры?
Голоса гулко раздавались в доме, и старуха молча появилась в дверях, подозрительно оглядывая их.
— Хорошо, — сказал ей Маркиш и понизил голос.
Рамуш тоже старался говорить тише, отчего его речь казалась еще взволнованней. Он разъяснил возможность и необходимость продолжать работу среди женщин на джутовой фабрике, несмотря на отъезд Марии; подчеркнул, что все организации должны считать своей святой обязанностью помощь центральному аппарату.
— Эгоизм в секторах, местничество — это те серьезные недостатки, с которыми мы боремся. Некоторые товарищи забывают, что они члены единой партии, а не местечковых организаций.
Проговорили допоздна. Потом легли, накрылись одним одеялом. Рамуш тотчас уснул, а Маркиш еще долго лежал с открытыми глазами.
Рано утром, еще до рассвета, Маркиш собрался уходить. Рамуш брился и был в хорошем настроении.
— Ну, старина, — сказал он, улыбаясь и положив руку на плечо Маркишу, — мы еще вернемся к нашему разговору.
— Да, вернемся… — ответил Маркиш, бледный от бессонной ночи.
Рамуш провел утро в доме Маркиша за бумагами. Около двенадцати за ним зашел Афонсу, чтобы познакомить его с Марией.
4
Поезд шел медленно, подолгу стоял на каждой станции. Это был товарный состав с единственным пассажирским вагоном. В купе, слабо освещенном тусклой лампочкой, их было трое. Какой-то старик, положив на мешок руки, дремал, его голова на худой шее качалась от вагонной тряски. Мария и Рамуш сидели друг против друга.
Прислонившись к деревянной стенке, Мария разглядывает красивое лицо Рамуша и вспоминает события этого особенного дня. Она видит отчаяние Афонсу, когда он остался там, позади, одинокий на пустынной дороге. Видит Рамуша с чемоданом и портфелем в руках, как он решительно и ловко вскакивает в автобус. Как они выходят на полдороге, сидят в сосняке и едят бутерброды, которые где-то купил Рамуш. Видит каждый поворот дороги, их долгий путь до маленькой станции. Из всех воспоминаний одно она пытается прогнать: лицо старого отца, молча покусывающего кончик седого уса. (Странно, отец, который плакал по любому поводу и без повода, не плакал в момент прощания.)