Читать «До завтра, товарищи» онлайн - страница 128

Эти слова хлестнули Афонсу: неужели Фиалью наблюдал за ним издалека? Неужели плохо вытерты губы и подбородок?

— Да, голодный, — приглушенно ответил он.

— Тебе повезло, — произнес Фиалью, продолжая смотреть по сторонам. — У меня с собой кое-что есть.

Они уселись на то самое место, где сидел раньше Афонсу. Фиалью развернул узелок с хлебом и жареной рыбой. Разделив строго пополам, он половину отдал Афонсу, а сам принялся за свою порцию.

— Кто-то здесь уже был, — кивая на кизиловые косточки под нолями, сказал он. — Ты все роздал?

Альфонсу пришлось напрячься, чтобы понять смысл вопроса.

— Еще не все, — показывая на сверток, пояснил он. — Остались эти.

Фиалью жадно откусил кусок хлеба.

— Осталось немного? — сказал он с набитым ртом. — Потом распространим, сначала подумаем, как утолить жажду. От такой еды страшно хочется пить, — закончил он, смотря на кизиловое дерево.

Афонсу молча доедал свой обед, с беспокойством следя за косточками кизила, разбросанными по земле.

— Ты прочел листовку? — И на утвердительный жест Афонсу добавил: — Увидишь, забастуют все.

В этот момент Афонсу впервые почувствовал пользу и важность своей работы. И неизвестно почему вместе с этим чувством к нему пришло другое, чувство грусти и усталости.

13

Если бы человек со стороны прошелся в эти дни по району, он бы не заметил ничего особенного. На заводах и в полях, в учреждениях и канцеляриях работа шла как обычно. По дорогам и улицам ходили обычные люди с обычными лицами.

Тем не менее огонь разгорался, готовый полыхнуть. Массы готовились к выступлению. Не на бурных собраниях. Сначала на свиданиях и коротких встречах двух-трех человек, где обменивались короткими фразами.

В городе и деревнях, в учреждениях и около них, на многолюдных железнодорожных платформах и на молчаливых полях, днем и когда наступала ночь, в бедных домах и на тихих улицах давались короткие указания, уточнялись последние детали, высказывались сомнения.

Не все верили в успех. Дело было непростым и нелегким. В фашистском государстве поднять на борьбу в один день и час тысячи трудящихся! Это титанический труд. Как могли проделать его те десятки людей, вынужденные скрываться, свободе которых угрожало любое неосторожно сказанное слово?

Так, например, думал плотник Маркиш.

Он еще раз поговорил с Сезариу и, поскольку не убедил его, пошел к Энрикишу.

— Плохо подготовленные акции всегда дают плохой результат, — сказал он. — Лучше меньше, да лучше сделать, чем желать совершить нечто грандиозное без должной подготовки. Ведь мы погубим то, что имеем.

Энрикиш, казалось, заколебался.

— А листовки? — настаивал на своем Маркиш. — Где это видано, чтобы массы призывались на борьбу одними только листовками? Хочешь не хочешь, надо признать, что организация у нас не на высоте, нет подлинного влияния на население. Желать чего-то — это мало для того, чтобы желаемое произошло. Неудачи дискредитируют партию.

Там, где Маркиш видел непреодолимые трудности, другой человек находил простой выход. Таким человеком была Лизета. Она спросила у женщин на своей фабрике: