Читать «Когда зацветет папоротник» онлайн - страница 67

Связанный капитан питерской милиции, приподняв голову, следил за нами с выражением ненавистной зависти. Когда мы выяснили, что золота нет среди наваленных под щитом товаров, он откинулся назад и злорадно засмеялся.

Ромка подошел к самому щиту, который возвышался над его головой, и принялся вблизи рассматривать камни. Он попробовал, крепко ли держится на стене щит, и вдруг щит легко отделился от стены и начал падать прямо на него. Ромке ничего не оставалось делать, как подхватить его и вместе со щитом упасть на тюки с материей. Сергей Иванович бросился ему помогать. Щит был, видимо, очень тяжелым, потому что они вдвоем еле-еле смогли оттащить его в сторону, к стене.

Я посмотрела на капитана Штапова и увидела, что он напряженно смотрит на стену, с которой Ромка так неосторожно снял щит. Я невольно взглянула туда же и сразу поняла, откуда взялось напряжение в его взгляде.

На том месте, где висел щит, отчетливо видны были следы кирпичной кладки. Я бросилась к стене, забыв о боли в раненой руке. Сергей Иванович и Ромка тут же оказались рядом со мной.

— Эту стенку придется разобрать, — сказал Кряжимский. — Мы с собой хоть один топор взяли?

— Один — взяли, — сказал Ромка и побежал к своей сумке.

Через секунду он вернулся с топором и начал ковырять в швах между известняковыми кирпичами.

— Дайте-ка мне, молодой человек, — сказал ему Сергей Иванович, пытаясь отнять топор.

Но Ромка упрямо дернул плечом и ответил:

— Сам!

Долго он вытаскивал только первый кирпич. Ровно обтесанные глыбы мягкого известняка не были скреплены раствором, а просто сложены друг на друга.

Минут за десять Кряжимский с Ромкой вытащили из стены почти все, и перед нами открылся проход в галерею. Не сговариваясь, мы устремились в нее, освещая путь фонарями.

Мы прошли метров двадцать по извилистому коридору, и вдруг наши фонари осветили груду золота, заблестевшего в их свете матовым желтым блеском. Это было то самое «золотишко», о котором говорилось в зашифрованном письме на картине.

Признаюсь, что только в эту минуту я поверила в реальность клада. Это было настоящее золото, которое можно было потрогать руками, попробовать на вес, глаза меня не обманывали. Золотые сосуды и чаши с чеканными, литыми и гравированными изображениями царских охот и пиров, диких животных и птиц, боевых схваток в неведомых нам войнах.

Грудой на камнях были насыпаны золотые монеты неизвестной чеканки.

Теперь я понимаю, что мы все трое немножко сошли с ума, когда все это увидели. Мы брали вещи в руки, рассматривали, ставили обратно на пол и переходили к другим. Представление о времени я потеряла, так много интересного было перед нашими глазами.

Первым очнулся Ромка. Он посмотрел на нас с Кряжимским серьезным взглядом и сказал встревоженно:

— А этот… капитан… один там остался.

— Вот черт! — воскликнул Кряжимский и бросился обратно по коридору.

Мы с Ромкой побежали за ним. Когда мы выскочили в зал, где оставили питерского капитана, он, извиваясь всем телом, корчился на камнях, стараясь подползти к лежащему на полу ножу, одному из тех, что Ромка вытряхнул из окованного железными полосами сундука. До ножа ему оставалось каких-нибудь полметра.