Читать «Собрание сочинений в 2-х томах. Т.I : Стихотворения и поэмы» онлайн - страница 48

ЛОСЬ

Тяжко сопя, лобастый Вышел из леса лось. А над полями частый Дождик, повисший вкось. Поле под белой мутью, Словно морское дно. Веет пустынной жутью И тяготит оно. Фыркая, зверь тоскливо Смотрит, мотая лбом: Кто, изломавший иву, Землю изрыл кругом? Медлит дикарь рогатый, Пеной швыряя с губ, А у ручья солдата Окоченевший труп. Понял. В испуге кинул Ветви рогов к спине, К лесу прыжками ринул, К черной его стене. И в замиравшем хрусте Слышен был тяжкий лось… Веял последней грустью Дождик, повисший вкось.

РАССКАЗ

Крутилась ночь, срываясь с воя, Клубясь на облаках сырых. За вами следом крались двое, Но вы опередили их. В порывах ветра бился оклик, Фонарь качал лучи в лицо, И вы устали и промокли, Пока увидели крыльцо. Условный стук, упавший глухо, И счет сердец — минута, две… Полуодетая старуха Скрипуче отворила дверь. И вы, как те безумцы, кои Идут в заклятые места, Укрылись в маленьком покое, Где темнота и теплота. И шорох ткани падал прямо, И рядом трепетала дрожь, Над головою же — упрямой Рукою барабанил дождь. И ночь, и он, и третье — это, Отмежевавшее порог, И маленького пистолета Тугой зазубренный курок. И поразительная ясность — Смертельная! — текла в крови, Пленительная, как опасность Преследуемой любви.

КРОВАВЫЙ ОТБЛЕСК (Харбин, 1928)

От дней войны, от дней свободы

Кровавый отблеск в лицах есть.

А. Блок

У КАРТЫ

Тупыми шлепанцами шаркать К стене, Где, Угол отогнув, Висит истрепанная карта, Вместившая мою страну. Сетями жил исчерчен Запад, Как подорожника листок. Одна из них прыжком внезапным Через Урал — берет Восток. …И он глядит (Так смотрит хмара В окно) На черные кружки… — Вот этот — родина, Самара… Здесь были воткнуты флажки, Обозначая фронт и натиск, Его упругую дугу… Мы отползали, Задом пятясь, Уже Урал отдав врагу… Его коричневая стража Ушла на запад. Топором Упала мощь гиганта-кряжа… Челябинск пал. Оставлен Омск… …Вздыхает. …Низменность Сибири И Забайкалье, Как массив, Но и отсюда летом сбили, Победой сопки огласив… И гладят руки с дрожью ветра Шершавый, неопрятный лист. — 12 000 километров Он протяжением вместил! И губы шепчут: — Русь!.. Россия!.. И сердце крикнет: — Навсегда… И давит выросшая сила, Которую не оседлать. И будет шлепанцами шаркать К углу, На темную постель, Но и оттуда манит карты Засаленная пастель.