Читать «Искатель, 1991 № 6» онлайн - страница 18

Все эти страсти разыгрывались в центральной части кладбища, рядом с конторой, куда и вело сворачивающее налево шоссе, но Шитов поехал прямо, по накатанному проселку. Местные власти несколько раз перекрывали эту дорогу стальной трубой или вкапывали рельсы, и Викентьев немало походил по исполкомовским и коммунхозовским коридорам, чтобы законным путем устранить препятствие. Но найти концы ему так и не удалось: в многочисленных кабинетах никто не брал на себя ответственность за самодельный шлагбаум. Плюнув, Викентьев дал пятерку шестому номеру, и тот, пригнав бульдозер, за пару минут своротил трубу, а в другой раз выкорчевал рельсы.

Сейчас РАФ беспрепятственно проехал на территорию кладбища, оказавшись в северо-восточном квадрате, самом отдаленном от здания администрации и домика сторожа. Новый район. Обычная степь с небольшими, еще рыхлыми холмиками, лишь изредка фары выхватят пирамидку стандартного жестяного обелиска. Впрочем, роскошных мраморных склепов здесь не будет никогда — это бедные кварталы. Окраина есть окраина…

По неровной дороге труповозка углубилась в город мертвых, скатилась в ложбину, заваленную горами мусора: каркасами венков, почерневшими бумажными цветами, обрезками полусгнивших досок. Шестой номер был здесь днем и потому уверенно находил нужные повороты и затормозил тоже там, где требовалось: у узкой глубокой ямы с осыпающимися стенками.

Все произошло очень быстро. Федя Сивцев поднял заднюю дверь фургона, выдвинул носилки навстречу подоспевшему Шитову и, выпрыгнув наружу, подхватил их со своей стороны. Через мгновенье шестой и пятый номера оказались у ямы и синхронным движением вывалили брезентовый сверток в черную щель. Раздался глухой удар, посыпалась земля. Сержанты загребали прямо носилками, словно огромной лопатой с четырьмя ручками.

— Что, инструмента нет? — зло спросил Сергеев и выругался.

— Да так быстрее, — отозвался Шитов, но все-таки сходил за лопатой.

Попов подумал, что если бы Кадиев был лодырем и прогульщиком или даже самым последним пьяницей и бродягой, схоронили бы его пристойней: при дневном свете, пусть в грубом, из неструганых досок, но гробу, с каким-никаким сочувствием и напутственными словами. Став Удавом, он поставил себя за пределы человеческих отношений.

В изголовье засыпанной ямы шестой номер воткнул табличку с надписью "неизвестный мужчина". Сев за руль, он вытер, руки куском ветоши и буднично сказал:

— Все, одним гадом на свете меньше.

Попова покоробило, но вдруг он совершенно отчетливо понял, что больше имя Удава не появится в оперативных сводках и спец-сообщениях: он не захватит заложников, не уйдет в побег, никого не изнасилует и не убьет. Сквозь тупое оцепенение он почувствовал облегчение и, повернувшись к Сергееву, бодро сказал:

— Ну что, по домам?