Читать «Объект «Кузьминки»» онлайн - страница 44

В общем, мужской половой член целиком и полностью вырастает и формируется к двадцати пяти годам и, если его искусственно не модифицировать, таким и остается по величине и размеру на всю последующую жизнь.

Совсем не так обстоят дела с женской “песдой” (как говорит научаемый своей младшей контркультурной сестрой мой напарник Сережа Роскошный). Для меня до сих пор остается загадкой внутренняя, так сказать, довольно плохо изученная жизнь этого органа; его развитие; возрастные изменения; сужение и расширение в месячные циклы; его разнообразные реакции на беременность и на различные уровни сексуальной активности…

В общем, черт ногу сломит в этих гинекологических проблемах и физиологических подробностях. Однако одно я знаю точно: внешний вид влагалища – будь то “розочка” или “щель” – никогда и ничего не скажет вам о его объеме или глубине.

На этот раз меж Оксаниных худых и стройных ног мне досталась не только “розочка”, что было крайне волнующе и приятно, но и огромная, безразмерная рабочая “лохань”, что совсем не радовало и благоприятным обстоятельством, в любом случае, оказаться для меня не могло.

Обвинять Оксану в наличии такой “раздолбанной дырки” мне показалось тогда и слишком грубым, и совершенно нецелесообразным. Откуда я знаю, было ли это следствием ее бурной половой жизни, предшествовавшей нашему знакомству, или же она родилась с такой… “горной расщелиной”. Хотя нет, родиться с такой дырищей она, само собой, никак не могла… Это точно!

Даже если обвинить Оксану в этом, условно говоря, грехе, то сразу возникнет закономерный и вполне оправданный вопрос: почему же у меня такой маленький и не совсем подходящий ей по размеру стручок (хотя он, конечно, не маленький, а скорее средненький… впрочем, кому это, по большому счету, интересно?)

В самом деле – почему?

Вот и думай теперь, что лучше для койки: неглубокая асексуальная “щель” или лишенная “дна и покрышки”, но разбухшая от неги и наслаждения, свежая и влажная “розочка”. Впрочем, мне неоднократно встречались и “щели” неизмеримых глубин, и “розочки” весьма внушительных размеров.

…Я все-таки кое-как кончил. Прямо в нее. Презерватив она мне надеть не предложила (экономит, наверное, – подумал я с каким-то малодостойным злорадством). Своих же “презиков” я дома никогда не держал и вообще всю эту противозачаточную дрянь не люблю – даже очень тонкую и дорогую, со всякими там фруктовыми ароматами и приторно-сладкой синтетической смазкой…

Я с какой-то радостной судорогой откинулся на спину, потом восстановил дыхание, встал и заботливо поправил подушку под ее головой. Обычного отвращения, наступающего сразу же после таких вот случайных и скоропалительных соитий, я, как ни странно, не почувствовал.

Собираясь пройти в ванную и стоя над Оксаной, как победитель над поверженным врагом, я, желая подурачиться и похохмить, намеренно громко продекламировал старинные, но не утратившие своей актуальности по сей день, классические строки: