Читать «Дом людей и зверей» онлайн - страница 19

Мама выходит встретить её к порогу. И Наташка видит, что мама смотрит виновато.

— Дочка, — говорит, — я… Мы вот…

И дальше мама не знает, что сказать. Наташка снимает кроссовки и входит в комнату. Там говорили о чём-то. Но теперь все поворачиваются и смотрят на неё. И бабушка, и дед, и тётя Галя, и… Папа, что ли?

— Папа! — ахает Наташка. — Ты приехал?

И чувствует — рядом, за спиной, мама, и у мамы от сердца отлегло. Так взрослые говорят, когда им было страшно, что будет, и оказалось — всё хорошо. Мама боялась, вдруг Наташка не рада будет, что папа приехал… Странная мама — ну прямо как маленькая!

Скоро у Наташки будет другой дом. Мама и папа собираются в дорогу. Билеты уже куплены, и мама наскоро показывает папе свой родной город и рассказывает, как они трое жили без него, и ведёт папу на свою работу. А Наташка говорит Толику:

— Мы с тобой должны собрать зверей!

Тартюшу они, точно, возьмут с собой. Черепахи и не такой путь проделывают, когда едут к нам из пустыни. А если ее посадить в уютную коробку от ботинок, то — кто знает? — может, она и не заметит переезда. Конечно, если на новом месте ее тоже будет ждать свежая капуста и будет достаточно тепло.

С Помпошкой пока не ясно. Как он станет жить без своего домика в двухэтажной клетке и с колесом, в котором он уже почти не бегает. Он, может быть, привык на него каждый день смотреть, и ему будет грустно.

Мама вчера сказала, смеясь:

— Ну, клетку-то мы точно, не потащим!

А про Мявку понятно без вопросов. Мявка — дедов любимец. Он прыгает к деду на колени, дед гладит его машинально. Спрашивает у бабушки:

— Ну, ты ей говорила?

— О чем? — не понимает бабушка.

— Чтобы детей с нами оставляла. Ей самой же легче, на новом месте… Пусть для себя поживут.

Наташка сидит над тетрадкой, и ни звука. А сама слушает и дышать боится. А вдруг и вправду мама оставит их с Толиком? У мамы теперь папа есть…

— Ну, говорила я ей, — кивает деду бабушка.

— И что она?

— Сам знаешь. Ни в какую.

Дед спрашивает с надеждой:

— Ну, хоть одного кого-то? Вот Толика бы, мужичка. Или Наташку. Она-то большая уже, помогать нам станет.

И он окликает Наташку:

— А? Как ты думаешь? Вырастешь у нас, выучим — будет из тебя толк!

Наташка теряется, немеет. Успокаивает себя: «Скоро я ничего этого слышать не буду. Совсем-совсем».

Дед спрашивает:

— Ну, что молчишь? Плохо, что ли, мы вас с мамкой поили-кормили?

И видит: с Наташкой не поговоришь.

— Плохо мы их кормили? — спрашивает у Мявки.

Мявка отзывается на дедов голос, громче мурлыкать начинает, точно подхватывает:

— Как же… Хорошо кормили! Всех, всех здесь кормят хорошо…

Дед спрашивает его:

— А что, ведь скучно нам с тобой теперь будет? Ой, скучно…

Мявка мурлычет довольно, умиротворённо. Горечи никакой он в дедовом голосе не слышит.

А Наташке слышна горечь. И вдруг ей становится деда жаль. Да так, что коленки задрожали. И ноги вот-вот понесут её через комнату вперед, чтобы она двумя руками обняла деда за шею и стала говорить: