Читать «Целительная сила любви» онлайн - страница 48

Ольга в негодовании выскочила из комнаты, не желая участвовать больше в этом балагане. Весть стала для нее ужасной, потому что она прекрасно понимала, каким позором для девушки может обернуться эта история. За Дуню она переживала даже больше, чем за себя, бедняжку теперь никто не возьмет замуж! Даже если все так, Алексу следовало промолчать, тогда можно было бы как-то скрыть позор. А если он ошибся, то слухи теперь испортят бедной Дуне всю жизнь! С этими мыслями Ольга убежала к себе в покои.

Расточный, изогнув брови, застыл в раздумьях. Он скрестил руки на груди и явно занялся подсчетами. По его лицу Метелин пытался угадать, знал ли Расточный о существовании дневника? Читал ли о похождениях барина или догадывался о них, так как работал здесь давно, а шила, как известно, в мешке не утаишь. Что считал сейчас Расточный? Не окажется ли так, что Дуня носит сейчас в себе самого настоящего наследника, а именно незаконнорожденного ребенка Истопина?

Эх, старый интриган! Везде и во все совал свой нос, а тут не уследил? Метелину было крайне весело озадачить окружающих. Он точно знал сейчас две вещи, которые очень радовали его. Первая, кем именно являлась разбитная бабенка, услаждавшая барина, а вторая, что отцом ребенка, которого она, возможно, носит в себе, никак не мог быть покойный барин. К тому времени Истопина уже давно похоронили — срок беременности Дуни был слишком мал. Этих знаний Метелину вполне хватало, чтобы от души забавляться происходящим. Например, хотя бы реакцией этого прощелыги Тюрина! Ишь, как запрыгал!

И впрямь, Тюрин выглядел весьма странно. На его аморфном обычно лице появился лихорадочный румянец, глазки бегали, он выглядел крайне взволнованным. А после нескольких неудачных попыток успокоиться, он вышел вслед за Ольгой.

Оставшись наедине с Расточным, Метелин от души рассмеялся.

— Не печальтесь так, Фома! Дуня понесла не раньше пары месяцев назад. Покойный барин к этому не имеет ни малейшего отношения. Просто следить надо за такими горячими девками! Не оставлять, так сказать, без присмотра. Лет-то ей сколько? Замуж уж давно бы стоило отдать!

Расточный воззрился на Метелина так, будто тот только что явил ему чудо воскрешения из мертвых, а то и похлеще чего выкинул. На его лице нервно затряслась бороденка, и он силился представить, откуда приезжему родственнику могут быть известны столь неожиданные подробности.

— Да с чего вы взяли ересь-то такую, Александр Николаевич? Болтают разно, почто вам это слушать? — затянул было он, но, увидев предупреждающий ироничный взгляд Метелина, быстро сдался. — Да одна она. Кроме бабки древней, которая ей и вовсе родственницей не приходится, нету у нее никого. Какой за ней пригляд? Я бы пристроил ко времени замуж за какого-нибудь паренька толкового, так ведь на нее сам барин глаз положил! Какое уж тут «замуж». — Фома помолчал немного, подошел к окну и решил добавить: — Он ведь Оленьку и правда, как родную дочь, любил, старик-то Истопин, что бы там злые языки ни болтали. А природа свое брала, вот он Дуню и приглядел. Была у барина жена, да, говорят, померла давно, я и то ее не видел. Вот сколько помню, при барине всегда девки были, молодые, красивые. Чтоб лихого не болтали, он их замуж выдавал куда-нибудь за тридевять земель. Болтали, что он слухов-то не просто так боялся, что по старости зелье чудодейственное сотворил, которое силу мужчине возвращает, и что девок потом изнурял всячески, как по-христиански и представить нельзя… Когда Оленьку только привезли, ей еще и двенадцати не исполнилось, всякое говорили! Девчонка же турчанка наполовину, мать ее, говорят, турчанкой была. А басурманское племя дочерей своих не бережет… — Расточный пожал плечами и принялся набивать себе трубку. Затем добавил: — Но вы не подумайте, Александр Николаевич, что эти слухи основание имели. Люди всякое болтают, а что и вправду есть, порой и не видят. Так вот, про Дуню-то никто и не знал, пожалуй, кроме меня, про других девок уже забыть успели, а только про Оленьку одну и судачили. А она не дружила ни с кем, нелюдимая была девочка, только знай себе зверье лечила, а потом и бабы деревенские к ней с ребятишками потянулись. Многим она жизнь спасла… Сам Истопин к ней за советом ходил и ее искусству дивился. Некогда ей было блудить-то! Деловая она очень.