Читать «Призрак из страшного сна» онлайн - страница 60

– Варя, не усложняй. Я давно уже осознал, что…

– Что наша семья стала для тебя родной, так?

– Верно. Ближе вас…

– Да, ты осознал себя членом нашей семьи. Сыном моих родителей и братом нам с Олежкой. Братом! Относящимся к сестренке с любовью и нежностью, готовым порвать за нее любого, но не больше. А в твои сны приходит другая, совсем другая. Погоди, не спеши отрицать. Я не предполагаю, я знаю. Мне Олег рассказал.

– Вот ведь трепло! – Глаза Мартина словно пеплом подернулись, но он все еще не отпускал меня. – Ну да, признаю, я действительно потерял голову из-за одной девушки. Но я даже не знаю, кто она и как ее зовут! И в конце концов, я ведь уже давно не мальчик, чтобы идти на поводу у страстей!

– Да, ты взрослый парень, Мартин, – грустно улыбнулась я. – И я верю – ты бы справился, усилием воли загнав воспоминания о незнакомке в небытие.

– Так что же тогда?

– Что? Мартин, хороший мой… – Я провела ладонью по его щеке, надеясь почувствовать, увидеть в его глазах нужный мне отклик. Но там ничего, кроме мягкой нежности и теплоты, не было. Этого мужчину не трясло от моих прикосновений так, как штормило меня от касаний его рук. – Наверное… да нет, не наверное – точно. Я полная дура, согласна. Но мне не нужен воробышек в руках. Пусть теплый, пусть нежный, но воробышек. Только журавль. Все или ничего.

– Я не понимаю.

– Все ты понимаешь, Мартин. И давай больше не будем об этом, ладно? Ты ищи свою жар-птицу, а я останусь твоей сестренкой.

– Да не нужна мне…

– Мартин! – над нами с виноватой улыбкой склонился Олег. – Тебя Кульчицкий зовет. И вообще, мы уже подлетаем к Москве.

Глава 23

В голове по-прежнему вихрился торнадо лиц, каких-то обрывочных воспоминаний, звуков. Но закручивался этот торнадо все сильнее и сильнее, превращая лица, воспоминания и звуки в сплошную, несущуюся мимо пелену.

И тряска каталки, болезненно отдававшаяся в груди, вовсе не способствовала ясности мыслей и остановке вихря. Наоборот, с каждым новым толчком боль из груди перемещалась к голове, пока не разорвала ее в клочья.

И последнее, что он успел почувствовать, прежде чем провалился в небытие, было огромное облегчение.

Наконец-то все кончилось…

Плавать в мягкой бархатной пустоте ему даже понравилось. Тишина и покой. Нет боли, нет страха, нет отчаяния. Нет… Еще чего-то нет, очень важного, самого главного!

Но вот чего…

Вспомнить он не мог.

А потом бархат покоя начал рваться. Сначала дырки были маленькими, быстро затягивающимися. Сквозь них успели просочиться невнятные силуэты и обрывки фраз.

Что-то насчет донорской крови, критического состояния, комы… А порою эти смутные силуэты вообще несли какую-то непонятую тарабарщину с множеством шипящих звуков.

Но эти обрывки не задерживались в сознании, через пару мгновений они растворялись в бархате покоя.

Вскоре прорехи начали расти. И силуэты стали четче. А фразы – целыми.

Но чаще всего это по-прежнему была шипящая тарабарщина. Хотя иногда речь силуэтов становилась понятной.

Он заметил, что подобное случалось, когда среди странных порождений его галлюцинирующего мозга появлялись обычные люди.