Читать «Народная Русь» онлайн - страница 479

Души умирающих младенцев, по верованию народной Руси, не расходящемуся и с учением Церкви, прямо идут в царство небесное; но это только в том случае, если они приобщились — путем крещения — к пастве Христовой. Некрещеные же младенцы становятся, по словам народного суеверия, жертвою нежити-нечисти, — будучи обречены на вечное блуждание над болотными трясинами в виде подвластных Водяному духов, проявляющих свое присутствие дрожащими-мерцающими огоньками. Многие из них с течением времени превращаются в «кикимор», творящих волю нечистой силы. Другие — суеверные на свой-особый лад — люди говорят, что становятся некрещеные младенческие души русалками, — особенно, если мать утопит своего ребенка. «Мене мати породила, некрещену утопила!» — звучит явственным отголоском этого поверья песня русалок, распевавшаяся в старину на семицких да на купальских игрищах-гульбищах. «Присланный» (нечаянно задавленный во сне) ребенок также считается в народе жертвою нечистой силы. По неписаному, подслушанному нашими народоведами укладу русского простонародного суеверия, для избавления души такого младенца от ее тягостной вековечной судьбы должна мать, совершившая этот невольный грех, простоять три ночи во храме Божием — в кругу, очерченном рукою священника. Делается ли это где-нибудь в настоящее время — неизвестно и даже сомнительно, чтобы делалось; но седая старина сохранила в своих памятниках живучий след этого суеверного обычая.

Еще более тягостна загробная участь детей, проклятых своими родителями: нет им, по народному слову, отпущения на том свете, если не отмолят их сами проклявшие! А отмолить проклятие не так-то легко, как проклясть! В народных русских сказках, записанных А. Н. Афанасьевым, есть любопытный владимирский сказ о «проклятом детище». Жил старик со старухою, — начинается-заводится он, — и был у них сын, которого мать прокляла еще во чреве. Сын вырос большой и женился; вскоре после того он пропал без вести. Искали его, молебствовали об нем, а пропащий не находился. Недалеко в дремучем лесу стояла сторожка; зашел однажды туда ночевать старичок нищий и улегся на печке. Спустя немного слышится ему, что приехал к тому месту незнакомый человек, слез с коня, вошел в сторожку и всю ночь молился да приговаривал: «Бог суди мою матушку — за что прокляла меня во чреве!» Утром пришел нищий в деревню и прямо попал к старику со старухой во двор. «Что, дедушка, — спрашивает его старуха, — ты человек мирской, завсегда ходишь по миру, не слыхал ли чего про нашего пропащаго сынка. Ищем его, молимся о нем, а все не объявляется!» Рассказал нищий про то, что ему видеть-слышать приключилось: «Не ваш ли (говорит) это сынок? Поехал, по его указанию, старик в лес, заночевал в сторожке. И опять повторилось ночью то же, что и раньше. Узнал старик сына, кинулся к нему: «Ах, сынок! Насилу тебя отыскал; уж теперь от тебя не отстану!» — «Иди со мной!» — отвечает сын. Привел он отца к проруби на реку, а сам вместе с конем — в прорубь. Только и видел его старик. Вернулся он домой, рассказал старухе-жене, где живет их детище. На другую ночь мать-старуха заночевала в лесной сторожке и тоже — по словам сказки — ничего доброго не сделала. На третью ночь пошла выручать своего мужа встосковавшаяся по нем молодая жена. Опять приехал в урочное время добрый молодец; как запричитал он, молодуха и выскочила к нему: — «Друг мой сердечной, закон неразлучной!» — говорит: «Теперь я от тебя не отстану!» Привел ее муж прямо к проруби. Не устрашилась она: «Ты в воду — и я за тобой!» — «Коли так, сними крест!» Сняла, да и бросилась в прорубь. Очутилась она в больших палатах, — продолжает близящийся к концу сказ. Сидит там сатана на стуле, увидал молодуху и спрашивает ее мужа: — «Кого привел? — Это мой закон! — «Ну, коли твой закон, так ступай с ним вон отсюдова! Закона разлучать нельзя!» Выручила жена мужа и вывела его на вольный свет, — кончает простодушный народный сказатель.