Читать «Народная Русь» онлайн - страница 473

По старинному, из глубины незапамятных времен дошедшему к рубежу наших дней преданию, душа — покидая тело умершего человека — не сразу расстается с местом земных своих странствий. В продолжение трех дней витает она вокруг покинутого ею праха; то голубем-птицей летает-вьется вблизи покойникова дома, то — мерцающим огоньком — дрожит ночью над кровлею, то белой бабочкою бьется в окно. До девятого дня — нет ей покоя: все еще не может она позабыть о своем недавнем обиталище. Давно уже и погребен покойник, а в доме по временам все еще чувствуется-слышится его незримое присутствие. Пройдут «девятины» со дня смерти, и душа покидает земные пределы — для новых мытарств и вплоть до самых «сорочин» (сорокового дня), когда ей приходится идти на уготованное земной жизнью место — или в райские селения, или в геенну огненную, на муки вечные.

Третий, девятый, двадцатый и сороковой дни, истекающие со времени смерти, являлись в старину освященными обычаем поминальными сроками; но мало-помалу двадцатый день стал опускаться и поминовение ограничилось троекратным повторением. С последним связано у благочестивого люда православного верование о переменах, совершающихся с почившим в эти сроки загробной юдоли. Так, по словам строгих блюстителей прадедовских поверий, на третий день изменяется образ покойника, на девятые сутки — начинает разрушаться-распадаться тело его, в сороковой — истлевает сердце. По свидетельству древней письменности русского народа, на третий день по смерти приводит ангел-хранитель освобожденную от телесных вериг душу — на поклонение к Богу. «Яко ж бо от царя земнаго послани будут воины привести некоего и, связавше его, поведают ему повеление царево, трепещет же и держащих и ведущих его немилостиво к путному шествию, аще и ангелы от Бога послани будут по-ясти душу человечу». По словам боголюбивой православной старины — если в третины будет какое-либо молитвенное приношение в храме Божием на помин души, то ей дается этим «утешение от скорби, прежь бывшия ей от разлучения телеснаго, и (она) разумеет от водящего ю ангела, яко память и молитва ея ради в церкви Божией принесена, и так радостна бывает». С третьего по девятый день ходит душа по мытарствам — с ангелом, показывающим ее просветленному взору райские блаженства и адские мучения. Настает девятый день. И вот — посещает добродетельная душа места совершения ею добрых, угодных Богу, дел; а грешную — ведет ангел по путине содеянных ею прегрешений, восстановляя их в ее памяти. В сороковой день приводит хранитель небесный уходившуюся с ним по мытарствам душу к подножию престола Господня — на последнее поклонение Творцу. Потому-то и совершается в этот день особо усердное моление об упокоении почивших рабов Божиих в селениях праведных. «Добре держит святая церковь, в четыредесятый день память сотворяя о мертвом!» — гласит об этом поучение святоотеческое.

Поминовение умерших никогда не ограничивалось на Руси, одним молитвословием Церкви: его всегда сопровождали особые поминальные столы, устраиваемые для всех родных и близких покойнику, а также и посильно щедрая раздача милостыни нищему люду, во множестве собирающемуся, безо всякого зова, на похороны и поминки. Кладбища — священное место в глазах всякого русского человека — одно из любимых дневных местопребываний нищей братии в многолюдных городах. Здесь всегда перепадает на их убогую долю поминальный кусочек и деньга-копейка. В посельской-попольной Руси, — где на кладбищах собирается народ только в известные установленные обычаями дни, — нищие в праздники толпятся в церковных оградах, у папертей, а в будние дни бродят под окнами. «Кормилецы наши батюшки, милостивыя матушки, подайте святую милостыньку Христа ради!» — разливаются-плачут по подоконью умиленные старческие голоса: «Родителям вашим царство небесное, а вам доброе здоровье! Роду вашему племени — дом благодатный».