Читать «Народная Русь» онлайн - страница 439

«Ах, увы, мой сыне! Ах, увы, мне горе: Наносишь мне слезы, як окиян-море!»

Нет на белом свете сильней-глубже материнского горя. Недаром спелась про это горе горькое такая песня, как: «Под кустиком, под ракитовым, что лежит убит добрый молодец… Что не ласточка, не касаточка, вкруг тепла гнезда увивается — увивается тут родная матушка; она плачет — как река льется, а родная сестра плачет — как ручей течет, молода жена плачет — как роса падет, красно солнышко взойдет — росу высушит!» Ох, как велико, как безысходно это материнское горе, как горьки-солоны его слезы!.. Но не сладки — и отцовские. Завидел плачущий отец своего блудного сына, — сам поспешает к нему навстречу, бросается к пропадавшему-нашедшемуся — прямо на шею, все простив, все освятив своею святой печалью. — «Не тужи, аз грех твой отмыю!» — восклицает он при виде покаянных слез сына, слыша его рыдание. И вот, — продолжает народ-стихопевец, — «начат (его) любезно лобызати, первое богатство давати: облекает в светлу одежду, дает сыну благу надежду; перстень на руку возлагает, первую печать подавает и всей красоте сподобляет, пения и лики созывает»… Возвеселилось сердце отцовское, возрадовался воспрянувший из праха дух блудного сына. «И начата вкупе веселитися, и заклаша телец упитанный», — гласит сказание, подходящее к концу, почти не отступая от слова притчи евангельской. Увидел пир в доме отеческом вернувшийся с поля старший сын, — увидевши, воспылал ревностью и недовольством. Стих народный кончается ответом отца на его упреки:

«Чадо! Вся моя — твоя есть; Сей же мертв бы и оживе, Изгибл бы и обретеся!»

Глубоко запали в любвеобильную народную душу эти живые-оживляющие слова, сроднились с нравственным обликом пахаря, непоколебимо верящего в. то, что: «Прощенье — грешному миру спасенье!» И благо ему — с этой истинно-христианскою верою, с его смиренной кротостью, с его великой в своем смирении, самобытно-славянской простотою.

Как стих о блудном сыне является воплощением взгляда русского народа на порок и его последствия и в то же самое время дает яркое представление об отношении к этому вопросу нравственности, так и про добродетель есть свой особый ряд песенных сказаний — об Иосифе Прекрасном. В этих последних сказаниях объединилось все то, над чем веками думала по этому поводу народная Русь, думала-гадала — не только умом-разумом раскидывала, а и проникновенным взором очей прозорливого сердца зорко приглядывалась. Как и тот стих, этот поется-распевается в многочисленных разнопевах по всем уголкам родины народа-сказателя. Торжество добродетели нашло столь же громкий-согласный отклик в народе.