Читать «Быт русского народа. Часть 6» онлайн - страница 33

Яйцо, родившись от птицы, не остается тем, чем родилось; оно дает птичке жизнь сперва внутри себя, а потом производит ее на свет. Так Иисус Христос, восстав из мертвых, дарует жизнь сперва духу, а по конце времен воскресит и наши тела. Для чего же мы дарим друг другу красное яйцо? В воспоминание крови Христа Спасителя, пролитой Им за нас на кресте.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН

Всю Светлую неделю хранится в церкви на налое освященный хлеб, называемый артос. В последний день этой недели торжественно благословляется артос и разделяется между присутствующими.

Всю Светлую неделю звонят до вечерни. В первый день Пасхи читают на разных языках при колокольном звоне из евангелиста Иоанна Богослова: «В начале бе слово».

Россия имеет в году такие торжественные часы, которые наполняют душу благоговейными размышлениями и возносят человека к Творцу вселенной. Это есть воскресная полночь. Из мертвого безмолвия вдруг раздается необъятный мир колокольных звуков, быстро перекатывающихся в поднебесном пространстве, и само небо, кажется, внимает тогда земному празднеству. Безбожные, поражаемые торжественностью колоколов, возносятся мыслию к бесконечному величию Воскресения из мертвых. Тут православная церковь лучше выразила свою мысль, нежели римско-католическая. Возьмем для сравнения Рим и Петербург. Там Воскресение Христово совершается в полдень субботы в церкви св. Петра; стреляют из пушек из крепости св. Ангела; народ стреляет по городу из ружей, пистолетов и превращает величественный праздник в забавную потеху. В воскресенье вечером освещают храм св. Петра, который тогда снизу доверху покрыт огнем. Еще не все — итальянцы ждут чего-то с нетерпением. Раздался троекратно звук колокола, сердца их вздрогнули радостно; в толпе веселой — шум, рукоплескание и «Аve Maria <Радуйся, Мария>» и «Resurresione <Воскресение>», и «Gloria tibi, Domine <Слава тебе, Господи>» — носятся среди народа, устремившего свои глаза на крест, который весь пылал огнем; купол, фронтон, колонны храма потонули в огненном море освещения. Но это искусственное впечатление, поражающее чувство черни, никак не может сравниться с торжественным благовестом, выражающим первую песнь воскресения: «Христос воскресе из мертвых!» Воскресение наше совершается в полночь в ознаменование, что из мрака смерти восстал вечный свет жизни. Для встретения Господа мы призываемся в церковь — мы еще видим плащаницу, слышим надгробные пения, какие раздавались вчера, и продолжались всю ночь сетования и вопли Апостолов и мироносиц; наконец, отворяются царские врата и священнослужители в сияющих ризах выхолят вестниками всемирной радости, с пением: «Воскресение твое, Христе спасе, ангелы поют на небеси!» Они идут с хоругвями, крестами, а с ними весь народ; обходят храм три раза и останавливаются перед затворенными дверьми гроба, от которого еще не отвален камень. Само начало величественное выражает необыкновенное провозглашение. Все молитвословия и утренние чтения сливаются в одно пение священной радости. «Да празднует весь мир видимый и невидимый. — Светися, светися, Иерусалиме новый, осиянный славою воскресшего Господа. — Ныне Пасха, ныне пробуждение от смерти к жизни. Ныне празднуем истребление смерти, разрушение ада и начало новой, вечной жизни. Воскликните, Господеви, вся земля да поклонится и поет Тебе. Да исповедятся Тебе людие, Боже, да исповедятся людие вси. — Да воскреснет Бог и расточатся врази его. — Христос Воскресе из мертвых!» Эти упоительно сладостные и веселые песнопения оглашают весь храм.