Читать «Быт русского народа. Часть 7. Святки» онлайн - страница 90

«Эх ты, подруженька! Ты бы зачурала», — говорили девушки. «Страшно было, девушки! Хочу сказать, язык не воротится; хочу привстать, ноги подкатываются. Слышу, кто-то душит меня подушкою. Встаю, и что же вижу? По саду гуляет жар-птица! Я в сад иду, она навстречу мне; я от нее бегу, она за мной летит; я к батюшке во терем, она за мной. Вхожу в покои, а жар-птица взлетела на месяц, села на золотом роге и манит меня к себе. Не помню, как я поднялась к месяцу, как села рядом с жар-птицею». «Что же дальше?» — спрашивала бабушка. «Ничего больше не помню, Ивановна». — «Ты не хватала ли рукой за голову?» — «Не знаю». «Мы все видели, Ивановна, как Аграфена Федосеевна положила руку под голову и заснула крепко».

«То-то и есть, красные девицы: сами виноваты, что сны забываются».

«Скажи нам, Ивановна, что значит сон Аграфены Федосеевны?».

«Да какой же хороший сон, красные девицы! Слушайте только: светел месяц — то батюшка родимый, Федосей Иванович; что золоты-то рога у месяца, то детки у Федосея Ивановича — Аграфена Федосеевна да Иван Федосеевич; что зеленый-то сад — чужой двор; что в зеленом-то саду цветут цветки иные, то молодые молодушки, почтенные невестушки; что яблочки-то наливные — то молодые деверьюшки; что поют-то птички малиновки — то красные девушки; что жар-птица во зеленом саду — то суженый у себя во двору; что жар-птица у Федосея Ивановича во терему — то у него зять во пиру; что жар-птица сидит на золотом рогу, а Аграфена Федосеевна на другом, то быть замужем».

«А как скоро, Ивановна, сбудется сон?»

«Ах, родимые, мои голубушки! Ведь сон-то не лоснился. Вестимо скоро, так скоро, что не увидим, как святки пройдут; не заметим, как свахи приедут; не подметим, как расписки укрепят; не учуем, как рукобитье пробьют, за дубовый стол посадят; не взвидим, как под венец поставят, а только опомнимся, как в княжьем пиру возвеличат. Вот как скоро!»

«Уж ты всегда так, Ивановна, говоришь. Мой сон совсем не то значит; я тебе не верю».

«Ох ты, Аграфена Федосеевна, ведь ты у нас с весны заневестилась; ведь суженые-то давно уже заглядывали росписи».

«Что ты, что ты, Ивановна! — говорила бабушка. — Не пускай в огласку дело Федосея Ивановича. Может быть, что и разладится».

«Уж что знаю, так знаю, а приталанного никому не открою. У нас свадьба.

Соболем Аграфенушка все лесы прошла, крыла леса, крыла леса черным бархатом; в путь катила, в путь катила золотым кольцом».

Девушки думали о своих суженых и потому каждая из них оставалась довольною, если сон объясняли в хорошую сторону. Когда случалось, что они плакали от снотолкований; тогда утешали их будущим счастием — такова жизнь человеческая! «Хорош твой сон, душка малина, — говорила старая няня рыдавшей барышне, — не плачь, на роду твоем написано счастие. Смотри, золотая моя голубушка! Как солнце взошло красно, так все будет тебе на утеху, на радость. Много предстоит радости, а еще больше будет наяву и во сне. Сладкое тебе житье. Богачества твоего не сосчитать. А все то сон, согласие да любовь, калина-ягодка моя! Ни одной девушки не будет тебя счастливее: красная семья твоя — то утеха твоя; розовые ягодочки — то девушки твои; к добру, к радости твой сон».