Читать «В тени славы предков» онлайн - страница 52

— Вот ты и проиграл, Ратша Волк! — произнёс, недобро оскалясь, воевода и ударил колотушкой в подвешенное бронзовое блюдце.

— А ну-ка, зови Вавула! — приказал сунувшемуся в двери слуге.

Двое ражих слуг под руки выволокли Лазуту из терема. Оказавшись во дворе, почуяв недоброе, древлянин заупирался, пытаясь вырваться из крепких рук. Его оглушили по затылку обухом топора, завёрнутого в тряпицу: Свенельд наказал строго-настрого не оставлять никаких кровавых следов около терема. На неприметной волокуше, прикрытого рядном, Лазуту отвезли к Днепру. Ещё живого, начинавшего приходить в себя, сбросили в заметённую прошедшей вьюгой, обмерзшую по краям прорубь, пихнув подальше под лёд. С Лазуты предварительно сняли сапоги и дорогое платье — если кто и найдёт весной, то по нижним портам не определит, кто это был: смерд простой или муж нарочитый, а рыбы так лицо объесть успеют, что и не признать будет бывшего древлянского боярина.

* * *

Дебелая хозяйка суетилась около стола, выкладывая в тарель только что вынутые из печи пироги. Заяц медленно жевал, не чувствуя вкуса ни пирогов, ни просяной каши. Долгие годы воинских походов выработали в нём чутьё к опасности. Впрочем, он всё время в копье-десятке своего соратника Колота держался особняком, как зверь-одинец, может, поэтому он привык доверять больше себе, нежели действиям и мыслям других, более старших по чину.

Вытерев руки о штаны и поблагодарив хозяйку, Заяц первым встал из-за стола, направился в сторону двери, кивнув двум товарищам: за мной!

— Вот что, други, — сказал, оглядевшись, — чую недоброе я. Поеду на Княжью гору, осмотрюсь тамо, может, знакомцев среди кметей найду, вынюхаю про нашего боярина.

— Здесь велено ждать! — заметил один из дружинников.

— Вы и ждите, я на свою голову поеду!

Заяц увязал в торока бронь, продел перевязь в проушины ножных так, чтоб меч за спиной был будто не для рати, а для походного удобства, наказал провожавшим товарищам:

— Коли не вернусь до полудня, уезжайте, не стряпая. В Свенельдовом дому каты — мастеровые своих дел и языки умеют развязывать. Не поручусь за себя, выдам, где сидите.

Снег девственный, ещё не расхоженный, не разъезженный, белой шапкой накрыл Подол. Беззаботная ребятня насыпала горки, весело скатывалась с них на салазках. Мужики чистили меж дворами дороги. Заяц давно не был в Киеве и малость заплутал на Подоле. По веренице вершников, ехавших в сторону Детинки, Заяц обрёл, наконец, дорогу. В первом, что был в ярком синем вотоле и шапке с алым верхом, он узнал Блуда. Подумал: «Не признает ведь, зверюга! А ежели признает, сдаст Свенельду», и подавил желание подъехать. Держась на расстоянии, въехал на Детинку, где стояло несколько длинных дружинных изб. У первого же попавшегося безусого молодого воина, видимо, из молодшей дружины, спросил:

— Слышь, молодец, я тут в дружину решил наняться, к кому подойти можно?

Раздумывая, как ответить — грубо или уважить гостя, парень смерил взглядом Зайца, остановившись на мятом, в боях клёпанном шеломе с кожаной бармицей, решил для себя не грубить.