Читать «В тени славы предков» онлайн - страница 27

В Кордне, куда русские направились потом, у Блуда был жёсткий разговор со Старославом. За время пребывания у муромов стало ясно, насколько хитёр умудрённый годами вятский князь. Не давая лишний раз обольстить себя, Блуд отчитывал, а Старослав слушал, набычась и чуть наклонив седую, с залысинами, голову:

— Ты, князь, знай своё место. С именем Ярополка-князя на устах едва ли с войной ходишь. Тебе и даней не платить лет пять ещё, легота, на торгах в Киеве и Новгороде, как своему. Твоя хитрость против тебя же обернётся! Да, грожу тебе, и не смотри так! Повозное с тебя Гудой берёт много? Ан врёшь! Молвлено о том с ним! Ты тоже Русской земли человек, и мурома с тебя, как с русского, и берут. Хотел государем стать над всею землёй? Мирись с Муромом!

Позже, обсуждая с Колотом разговор с князем, при котором Лапа не присутствовал, воевода посетовал:

— Не даст ведь обилия в дорогу, стервец. Обиделся, вишь!

— И что? Разве дружина себя не прокормит? — возражал Колот. — Конно идём, да без обоза. Зверя бери сколько влезет.

Старослав дал кормы. Прощаясь с Блудом с глазу на глаз, сказал:

— Меж мною и князем русским обид не должно быть. В Муром я не полезу больше, но знай: Гудой не так прост, как кажется. Вернее меня у Ярополка-князя нет сторонников.

Больше Блуд не верил муромскому князю, но Старославу об этом не сказал.

Весна шла навстречу. Сугробы тяжелели, оседая, на полях появлялись первые голызины. Как ни спешили, Сейм не успели перейти, пришлось ждать, пока не сойдёт лёд. В Киев добирались уже по раскисшим дорогам.

Глава десятая

Юноша, наслушавшись былей, а скорее небылиц, про удалые походы в чужие земли, украшенные славой и богатырскими подвигами, мечтает стать воином. Он вытачивает себе деревянный меч, играет со сверстниками. В мечтах такого парня одаривает князь за отвагу, проявленную в битвах, и в родной веси его встречают с почётом, а старший соседский парубок, который давеча надавал тумаков и давно уже получил сдачи, с завистью смотрит из-за огорожи, боясь приблизиться к настоящему сильному кметю. Но во всех воинских небылицах нет многого: ни страшного стального звона боя, ни изнурительных трудностей походов, ни отрубленных рук и ног, когда бывший кметь становится для кого-то бесполезным лишним ртом…

Парней было шестеро от тринадцати до пятнадцати лет, Павша был самым юным — двенадцати годов. Первые три седмицы всех вместе вывезли в поле, где держали в шатре. Старшой, по имени Буяр, выдал стегачи с нашитыми железными бляхами, кожаные шелома, учебное оружие. Больше присматривался к парням — кто насколько силён, вынослив, как держится в седле и, главное, есть ли воинский норов бороться до последнего, переступая через боль и желание отступить. Почти сразу самый старший, пятнадцатилетний Горденя, державшийся особняком и поглядывавший свысока на соратников, сказал Буяру: