Читать «В тени славы предков» онлайн - страница 18

Вскоре на большом снеме читали и подписывали грамоты. Олег с Владимиром признавали Ярополка старшим братом, принеся клятву на верность. Дабы умилостивить Олега, ему отводили, кроме имевшихся земель, грады Червеньские. К слову сказать, правили ими местные мелкие княжата, не раз поучаемые русскими ратями и всё равно дававшие дани невпопад, а после смерти Ольги и вовсе платить их переставшие. Теперь Олегу предстояло пойти туда на полюдье, поспорить с пограничными и набирающими силу ляхами, тоже раскрывавшими рот на этот кусок, да ещё выплатить с этого Киеву.

— На́ тебе, друже, что собаке в брюхе не нужно! — вырвалось у Олегова боярина Вершины.

Урядив, казалось, все дела, разъезжались. Самого младшего брата Ярополк давно вытеснил из сердца, поэтому присутствие Владимира было лишь тем, с чем надо смириться на пору дележа княжеского наследия и подписания различных грамот. Стараясь, как и раньше, не замечать Володьки-рабичича, киевский князь не отметил про себя ни выровнявшейся юношеской стройности некогда пухлого малыша, ни появившейся в повадках и взгляде уверенности, что было отмечено внимательным Свенельдом. Владимир заметно отличался от заносчивого, стремящегося быть похожим на бабку Ярополка, от взрывного, думающего больше своим горячим сердцем Олега, но чем отличался — этого Мстиславу было не ясно, что его, считавшего себя разбирающимся в людях, настораживало. За молчаливым смирением, казалось (или только казалось?), прятался сильный яростный зверь, ждущий своего часа. Владимир молчал, когда обсуждали и переписывали набело грамоты, молчал, когда приносил клятву на верность, ровным голосом произнося клятвенные слова. Либо он сам был умён, либо чётко выполнял наказы своего кормильца, тогда о чём это может сказать? Раздумывать Свенельду было некогда, ибо отношения между Ярополком и Олегом всё больше накалялись.

Новгородцы ушли как-то незаметно по сравнению с громко ушедшим Олегом. Началось всё с Ратши Волка, что явился на княжеский двор и потребовал встречи с Ярополком, отказавшись переступать порог терема, объявив дворскому:

— Сам не пойду к нему, пусть выходит, иначе я отъеду из Киева со своими людьми без его ведома!

Вышедшему Ярополку, не здороваясь, широко, как перед дракой, расставив ноги в зелёных тимовых сапогах, сказал:

— Пользуясь правом своим, перехожу на службу с дружиной и с домом своим ко князю деревскому Олегу. Спасибо за хлеб-соль тебе, княже!

В отбитом земном поклоне было больше скоморошества, нежели уважения.

А вечером пришёл Олег и, со свойственной ему горячностью, высказался:

— Что происходит между нами? Твой боярин ссорит нас, чтобы у власти быть. Я люблю тебя, брат, но пока ты держишь около себя этого гада, не я, а ты от меня отдаляешься.

— А не твой ли Волк масло в огонь льёт, настраивая против меня? — нахмурился Ярополк. Он не собирался слушать поносные слова про своих бояр даже от брата. Но Олег не отступался:

— Я сам без глаз, что ли? К чему мне швырнули грады Червеньские? Одному мне с Мешко ляшским биться за них? Размеры повозной дани уже включили в себя эти грады. А как не возьму — последнюю рубаху, мне, князю рода Святослава, с себя снять придётся?