Читать «Вещий барабан» онлайн - страница 6

— Герр Прутазиф, пужайлист, не зумняйсь, — успокаивали, как могли, голландцы. — Мы стройм лутчий корпли!

— Тфой милось, — подхватывали датчане. — Дацкий размер ошень корош! Ферни слофо!

Тут и прочие мастера вступали — Протасьев не знал, кого слушать.

— Ну вас к лешему! Стройте по разумению да быстрей! Иначе — русский кнут в подарок.

— О, йа, презент! — оживлялись иные.

— Я-я! — кивал Протасьев. — Тошно станет! Переведи им, толмач.

Конечно, мудрено сообразить, кому из мастеров довериться. Вроде бы каждый знает, как ловчее корабль сложить. Так и строились на воронежской верфи суда: и по шведским, и по голландским, и по датским размерам. Поди разбери, чей лучше. Сам государь Петр Алексеич не мог решить.

А бояре ему, конечно, советовали.

— С иноземцами ухо востро! Объегорят, батюшка. У нас какая ни на есть, а своя дорожка проторена. Чего в чужие земли заглядывать? Вот и пресветлой памяти батюшка Алексей Михайлович указывал: немецких обычаев не перенимать. Верно говорят — гусь свинье не товарищ.

— Кто тут гусь? Кто свинья?! — вскидывался Петр Алексеич. — Мало ли пустого в народе мелят! Вот ты, Ивашка, что скажешь?

Чего же тут было сказать, благие мои читатели? Одеревенел я от обилия мыслишек, закрутившихся вдруг в голове.

— Воистину чурбан ты, барабанный староста, коли не думаешь о судьбах отечества! — так воспламенился государь гневом, что и во мне искра проблеснула. Нашелся, что ответить.

— А за меня, — говорю, — Петр Алексеич, мой барабан думает!

Государь только рот разинул. Но, право дело, красиво разинул — по-царски.

Вещий барабан

Не врал я о барабане-то. Да и не посмел бы с государем шутки шутить. Барабан мой — друг и приятель! Одни мы с ним в этом скорбном мире.

Поверите ли, пребывал я как-то в домишке своем — дрема после трапезы, сладок сон овеял. И слышу голосок. Будто бы телячий: «Беги, друг Ивашка! Беги, балда, за порог!»

«Куда? — вопрошаю во сне. — Бежать-то куда?»

А голосок прямо в ухо сверчит: «Из дому, дурья башка! Как бы поздно не было!»

Да так настойчиво, убедительно, что выскочил я на двор. Стою, как сруб колодезный, и не пойму: то ли сон, то ли горячка, то ли другая злая напасть.

И в сей наикратчайший миг ударил в дом огонь небесный. Сейчас пламенем объяло! И тронул меня крылом, прояснив сознание, тихий ангел жертвенности.

Бросился я в огонь за барабаном. Божьей милостью уцелели мы с ним. С тех пор неразлучимы. Во всем послушаюсь вещего барабана. Он худого не присоветует.

Одного покуда уразуметь не могу. Ровно полночью безлунной на корме фрегата «Крепость» молвил барабан три слова: «Помни, восемьдесят восемь».

Да впрочем, он и пошутить горазд.

Утро мудренее

А как любил государь наш Петр Алексеич от барабанной дроби пробуждаться!

В памятное то утро ударил я по телячьей коже — по-по-по-дъем-днем!

Размежил государь очи.

— Бенилюкс, — вымолвил спросонок. Потряс головой и вздохнул. — Где мы? Что мы? Что видим и сотворяем? Пора в дорогу — о том и сны пророчат.