Читать «Глубокая борозда» онлайн - страница 62

— Вы скажите ему, Иван Петрович.

— Скажите… Иди и доказывай, если чувствуешь, что прав. Но учти: именно Кролевца пошлем к тебе для помощи. Вот так! Вообще же, товарищ Павлов, как я понял, ты печешься о чистых парах.

— Это же единственный в наших условиях путь к очищению полей от сорняков. Сорняки грабят нас среди бела дня, надо как можно быстрей покончить с этим главным врагом хлеборобов.

Смирнов еще раз прошелся по кабинету, затем присел к столу.

— А как ты относишься к занятым парам? — спросил он.

— На засоренных землях и занятые пары? — удивился Павлов.

Когда Павлов зашел к Кролевцу, тот, не глядя на него, сказал:

— Условно примем твой план, но на днях сам приеду и проверю все на месте.

Домой Павлов не ехал, а летел на крыльях…

6

Весна, начавшаяся было рано, теперь уже явно затянулась.

В последних числах апреля только отдельные хозяйства, и то в самых южных районах области, приступили к полевым работам. Но в ночь на первое мая похолодало, все замерзло, и только третьего мая опять по-весеннему засветило солнце.

На областной радиоперекличке, проходившей второго мая, поставлена задача: к десятому мая посеять пшеницу.

Павлову всегда были непонятны подобные установки: пшеницу посеять к десятому, кукурузу — к пятнадцатому… Прежде всего, почему именно эти даты? Почему не двенадцатого, не тринадцатого? А может быть, кукурузу можно сеять и восемнадцатого? Почему такое шаблонное руководство? Сама по себе установка закончить сев во всех районах области к единой дате шаблонна. Если на юге области уже сеют, то в северных районах не приступали к полевым работам — там лежит снег. А ведь радио донесло установку и туда, на север, где она вызовет лишь горькую усмешку.

Ему было ясно, что срок завершения сева дан без учета возможностей, а просто так, «для мобилизации». Если бы в Дронкинском районе с третьего мая пустить все сеялки и на каждую из них выработать по полторы нормы, то и в этом случае можно отсеяться только за двенадцать дней. Значит, ясно, что к десятому пшеницу не посеять, как не посеять и кукурузу к пятнадцатому, так как кукурузосажалок очень мало. Но теперь, после директивы области, Павлов уже не может сказать кому-либо из руководителей: пшеницу посеять к четырнадцатому, хотя в эту весну, может быть, именно этот срок и является наиболее объективным и агротехнически правильным. Он должен или говорить только о десятом, или молчать… Значит, шаблонная установка сковывала действия местных руководителей. А так как наличие техники не позволяло закончить сев к десятому, то подрывалась вера людей в возможность выполнения поставленной задачи.

На другой день в кабинете Павлова собрались секретари райкома, руководители исполкома райсовета. На лице каждого вопрос: как быть?

А Павлов и вчера после радиопереклички не сказал, как быть, молчит и сегодня. И он чувствовал, что многие товарищи думают так: «Что это за секретарь — не может дать четкой установки».

Павлов сам спрашивает:

— Как быть, товарищи?

— Черт знает, как тут быть, — отвечает Быстров.

— Мы же решили: графиков сева не устанавливать, — замечает Васильев.