Читать «Караван к Наташке» онлайн - страница 57

И что это было? Герцог попробовал опять подключиться к странной библиотеке в собственной голове. Очень осторожно. Ага, теперь понятно — шок случился от слишком большого, просто огромного объёма информации. Так ведь и мозг сжечь недолго. Теперь он будет куда аккуратнее. Откуда‑то пришло понимание, как дозировать информационные потоки. Ясно же, что знания содержатся не в голове — туда столько не вместится — а в каком‑то удалённом хранилище. Где конкретно? Генай его знает. И что у нас в этом информационном массиве есть?

Кирилл прыгал из одного раздела громадного банка памяти в другой и не мог оторваться, настолько увлекательно это было. Физика, химия, математика, электроника и программирование. Технологии и чертежи готовых конструкций от электроутюга до кваркового реактора, от устройства простейшей швейной машинки до схем силовой обвязки генераторов безреактивной тяги. Метался по бесценному хранилищу знаний, уже чувствуя наплывающие волны головной боли, постукивающие молоточками по вискам, пока случайно не нарвался на чью‑то заботливо составленную небольшую музыкальную коллекцию. Прослушал одну композицию, восхищаясь исполнением, другую…

Бьётся в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза, И поёт мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой, Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой.

Гармонь? Москва? Кирилл задумался было… Впрочем, неважно, с этими терминами можно будет разобраться позже.

Ты сейчас далеко–далеко, Между нами снега и снега, До тебя мне дойти нелегко, А до смерти четыре шага. Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови, Мне в холодной землянке тепло От твоей негасимой любви. Мне в холодной землянке тепло От твоей негасимой любви.

Действительно очень тепло… на душе. Так под мелодию, звучащую в голове, и заснул.

***

Короткая перекличка по командному каналу связи, карта , лопнувшая перепонка причальной стенки ангара и… старт! Каждый раз, когда он выходил на корабле в великую пустоту, на Павла накатывала какая‑то эйфория. Бесконечный космос, кажется, сам затягивал в свою бездонную глубину, испещрённую яркими — из тех, что поближе — и мерцающими — а вот эти далеко–далеко — звёздами. Стартуешь с авиабазы, авианосца, с луны или с поверхности, не имеющей атмосферы планеты — до лампочки! Ради этого чувства он готов был на все, что угодно! А если при старте сидишь за штурвалом или управляешь машиной напрямую через нейроинтерфейс, когда сам ощущаешь себя кораблём, чувствуя малейшие изменения в работе всех систем звездолёта, то это чувство усиливается во много раз. Павел буквально упивался властью над машиной и слиянием с нею. Вообще‑то далеко не все пилоты испытывают нечто подобное — не каждому дано. Если точнее — считанные единицы.