Читать «Перловый суп» онлайн - страница 43

Симон

В Москве было раньше два самых знаменитых ресторана: в Центральном доме литератора и в Доме журналиста. Это были закрытые заведения. В них пускали только членов Союза писателей, а член Союза мог провести с собой только одного гостя, и это правило строжайше соблюдалось.

Ресторан «Прага» тоже был знаменит, но он был просто дорогим и пафосным, а в целом общедоступным. А в ЦДЛ и Домжуре — рестораны с историей, со всеми прибамбасами из жизни великих. Здесь Евтушенко читал, а здесь тот-то...

Когда в свое время мне предложили работать заведующим отделом публицистики в журнале «Дружба народов», я отказался, потому что я в ресторане работать не могу!

Рабочий день у творческих людей начинался поздно, часов в десять. К этому времени успевали приехать со всех уголков страны. И сразу все шли в ресторан.

В одном из этих ресторанов я познакомился с Чабуа Амэраджиби. Так совпало, что одновременно мы получили деньги: он за свой роман, а я — первую премию за очерк. И мы решили устроить банкет совместно. Потом на этом банкете собралось столько народу, что под конец ко мне подсел какой-то мужик и спросил:

— Не знаешь, чего пьем? Что празднуем?..

После этого еще пошли на площадь Восстания. Там в «высотке» было кафе-мороженое с пластмассовыми столиками, в котором продавали вино в стаканах. Туда все ходили «завершать» после ресторана.

В этот день я «зазавершался». Помню, как попрощался со всеми, сел в такси и приехал к своим друзьям, у которых остановился. Тихонько разделся и лег спать на большом диване, где мне было постелено.

Утром я проснулся позже обычного. Мы с Симоном, хозяином, завтракали, и я ему рассказывал, как проходил банкет.

Рассказываю и понимаю, что Симон как-то слишком эмоционально реагирует на мое повествование. Так реагируют только люди, которые очень хорошо знают обстоятельства. Я высказал ему свое удивление. А он говорит:

— Чего же ты удивляешься? Ты мне все это уже вчера рассказал!

При этом я четко ощущал какую-то натянутость между нами.

— А ты что, ничего не помнишь?

— Прекрасно помню! Пришел, разулся у дверей, тихонько разделся и пошел спать.

— Нет! Все было не так! Ты ворвался в квартиру, разбудил нас воплями, что тебе стыдно за то, что ты своих лучших друзей не позвал на банкет. Стал совать нам оставшиеся от премии деньги, после этого раздавил телефон, разбил унитаз. Мы тебя силой уложили, «запеленали», и только тогда ты заснул.

Может, в моей жизни еще бывали такие провалы? Просто я не знал об их существовании.

С Симоном связана еще одна история. Мы с Лерой собирались плыть по Волге из Москвы. Круиз обещал быть замечательным! Это было время, когда в гостиницах запрещалось селиться не супругам, но совершенно спокойно можно было оказаться вдвоем в СВ с незнакомой женщиной. А на теплоходе можно было пятнадцать дней пробыть в совместной каюте с лицом противоположного пола без штампа в паспорте! Когда мы вернулись из круиза, я рассказал об этом парадоксе Вознесенскому, и он, приехав из Берлина к Лере на день рождения, подарил ей стихи. Там было: