Читать «Собрание сочинений. Т. 17. Лурд» онлайн - страница 125

— О, я надеюсь, что приступ прошел и святая дева исцелит его, — повторял г-н Виньерон, не отпуская своих соседей. — Мы идем завтракать, признаться, я зверски проголодался.

Когда Пьер и г-н де Герсен спустились в столовую, они, к своему огорчению, не нашли ни одного свободного места. Там была невообразимая теснота, а несколько еще не занятых мест оказались уже заранее заказанными. Официант сказал им, что от десяти до часу столовая ни секунды не пустеет, — свежий горный воздух возбуждает аппетит. Пьер и г-н де Герсен решили подождать и попросили официанта предупредить их, когда найдутся два свободных места. От нечего делать они стали прогуливаться возле гостиницы, глядя на празднично разодетую уличную толпу.

Тут к ним подошел хозяин гостиницы Видении, г-н Мажесте собственной персоной, весь в белом, и чрезвычайно любезно предложил:

— Не угодно ли подождать в гостиной, милостивые государи?

Это был толстяк лет сорока пяти, старавшийся с достоинством носить свою звучную фамилию. Совершенно лысый, с круглыми голубыми глазами на восковом лице и тройным подбородком, он имел весьма почтенный вид. Он прибыл из Невера вместе с сестрами, обслуживавшими сиротский дом, и женился на лурдской жительнице, маленькой и черненькой. Оба работали не покладая рук, и менее чем за десять лет их гостиница стала самой солидной и наиболее посещаемой в городе. Несколько лет назад Мажесте открыл большой магазин предметов культа рядом с гостиницей; торговлю вела под наблюдением г-жи Мажесте ее молоденькая племянница.

— Вы могли бы посидеть в гостиной, милостивые государи, — повторил хозяин; сутана Пьера внушала ему особое почтение.

Но Пьер и г-н де Герсен предпочли прогуляться и подождать на свежем воздухе. Мажесте остался с ними — он любил беседовать с постояльцами, считая, что тем самым выказывает им свое уважение. Разговор сначала шел о вечерней процессии с факелами: она обещала быть великолепной благодаря прекрасной погоде. В Лурде находилось более пятидесяти тысяч приезжих, многие прибыли с соседних курортов; этим и объяснялось обилие народа за табльдотом. Может случиться, что в городе не хватит хлеба, как в прошлом году.

— Видите, какое столпотворение, — сказал в заключение Мажесте, — мы прямо не знаем, что придумать. Я, право, не виноват, что вам приходится ждать.

В это время подошел почтальон с набитой сумкой; он положил на стол в конторе пачку газет и писем, потом, повертев в руках какое-то письмо, спросил:

— Не у вас ли остановилась госпожа Маз?

— Госпожа Маз, госпожа Маз, — повторил Мажесте. — Нет, безусловно, нет.

Услыхав разговор, Пьер подошел поближе.

— Госпожа Маз остановилась у сестер Непорочного Зачатия, голубых сестер, как их, кажется, здесь называют.

Почтальон поблагодарил и ушел. На губах Мажесте появилась ядовитая усмешка.

— Голубые сестры, — пробормотал он. — Ах, эти голубые сестры… — Мажесте искоса взглянул на сутану Пьера и сразу остановился, боясь сболтнуть лишнее. Но в нем клокотала злоба, ему хотелось излить перед кем-нибудь душу, а молодой парижский священник казался ему вольнодумцем и не принадлежал, по-видимому, к этой банде, как он называл служителей Грота, — всех, кто наживался на лурдской богоматери. И он рискнул. — Клянусь, господин аббат, я хороший католик, как, впрочем, и все здешние жители. Я соблюдаю обряды, праздную пасху… Но, право, монахиням, по-моему, не подобает держать гостиницу. Нет, нет, это нехорошо!