Читать «Властители судеб Европы: императоры, короли, министры XVI-XVIII вв.» онлайн - страница 22

Заботы о воспитании достойного престолонаследника не оставляли Максимилиана. В декабре 1514 г. он вывел Карла из состояния опеки, и тот стал самостоятельным владетелем в бургундских землях, в том числе и в Нидерландах.

Вторжение французских войск во главе с новым королем Франциском I в Италию и их блестящая победа в битве под Мариньяно 13–14 сентября 1515 г. над непобедимой до того времени швейцарской пехотой (нанятой императором) не просто осложнили ситуацию, но и должны были еще больше усилить стремление Максимилиана передать императорский трон своему внуку. Тем более что после смерти Фердинанда Арагонского в 1516 г. под властью Карла оказался, кроме Кастилии, еще и Арагон, и шестнадцатилетний Габсбург стал испанским королем. Теперь габсбургская пропагандистская машина заработала на полную мощь. Христианство, Римская империя, немецкая нация, успехи императора и его дома рассматривались в официальных государственных документах как воплощение идеи христианского государства, уходившей корнями в Августинов «град Божий» и в «монархию» Данте .

Начало такому государству было положено еще в 1477 г. браком самого Максимилиана с дочерью бургундского герцога. Поскольку в качестве приданого Максимилиан получил графство Франш-Конте, возник очаг напряженности в отношениях с Францией. В результате этого брака Максимилиану достались и Нидерланды, экономически наиболее развитая область Западной Европы. Женив своего сына Филиппа Австрийского на дочери Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской Хуане, Максимилиан рассчитывал закрепить за Габсбургами и испанскую корону, так как у испанских монархов не было наследников по мужской линии. Когда Филипп умер, единственным претендентом на испанский престол стал его сын Карл. Обладание Испанией и ее американскими колониями было очень важно для осуществления замыслов Максимилиана, и поэтому он еще при жизни развернул подготовку к избранию Карла императором Священной Римской империи. Понятно, что прежде всего необходимо было склонить на свою сторону большинство курфюрстов, однако в отношении их следовало действовать очень осторожно и дипломатично, поскольку любые попытки укрепления императорской власти наталкивались на неистребимый княжеский сепаратизм.