Читать «Живой Журнал Нины Горлановой - май- 4 декабря 2013» онлайн - страница 9

Хотя Леша в последние годы не жил в Перми, для нас он оставался близким человеком и любимым поэтом. Мы с Володей Михайлюком часто говорили о его здоровье, с Сеней Ваксманом - о Лешиных стихах, в Германии на конференции я услышала из доклада Марины Абашевой: «Решетов заявляет: мне нужна только кухня, а где она находится… в Перми или Екатеринбурге, мне совершенно все равно».

Недавно я давала интервью «Вопросам литературы», и вот прислали гранки: там, оказывается, в ответ на вопрос о литературной среде в Перми, так много я цитирую Решетова! А на самом деле: кто бы мы все здесь были без него-то?! Думала: пошлю ему в Екатеринбург этот номер, когда он выйдет… Не успела.

Позвонил Дима Ризов и сказал: «Решетов умер». В ту же ночь словно его Муза явилась:

Умер поэт, а Муза его

Нынче ко мне прилетела.

Просит немного – только всего,

Чтоб я его в рифму отпела,

Чтобы и просто, и высоко

Каждая строчка звучала.

Сам он сейчас далеко-далеко,

Где ни конца, ни начала.

Как он светил каждым своим

Синим стихотвореньем!

Бог ему сам очи затмил

Тихим блаженным успеньем.

Господи, упокой душу раба Божьего Алексея. Он верил в Тебя!!!

Нина Горланова

Говорят: брат Леши покончил с собой, потому что его сильно преследовало КГБ! Теперь еще понятнее, почему Леша не рвался быть смелым (не дал мне рекомендацию в союз писателей… отсюда яснее причина его не всесоюзной известности – смелость входит составляющей в талант).

Наби и Оля устроили вечер памяти Решетова - в кафе накрыли роскошный стол, Господь их наградит за Лешу. Были Абашевы, Ваксманы, Надя Гашева и Ира Христолюбова, Беликов и Белов. Сеня подарил Наби проморфозу: дерево, пропитанное железом.

- Станешь тут железом, - сказала Надя (да, жизнь Леши и всех в нашей стране часто – проморфоза, вообще Сеня – молодец, начал вечер символически)…

Надя: бабушка Леши не пустила на порог нквэдешников, топор схватила, и… не забрали детей в детдом! (Я этого не знала).

- Леша так свято относился к поэзии, что Баркова не признавал.

- А матерился сам порой! 

- Как всякий мужик, который в шахту спускался!

- Леша с Ниной Горлановой вел умные разговоры, мне же говорил только «А ты помолчи!» (Ох, русские мужики, хочется найти добрую Иру, чтоб всегда ей говорить: помолчи…).

К вечеру Решетова: если Сеня сам расскажет, что в больнице переписывали стихи Лёши, то я разверну фугу о читателях. 

Леша ставил читателя выше автора, потому что «тот открывает в стихотворении то, что автор и не вкладывал». Возможно, Решетов – единственный в мире автор, который так высоко ставит читателя.