Читать «Абвер - «щит и меч» III Рейха» онлайн - страница 108

Ввиду такой невразумительности диктатора совершенно непонятен тот факт, что еще в ходе польской кампании ОКВ начало формировать батальоны украинских добровольцев под командованием немецких офицеров. Использование украинских или кавказских добровольцев было бы оправдано лишь в том случае, если бы у высшего германского руководства было честное намерение дать родине этих людей политическую независимость и в ходе войны продемонстрировать их народам примеры человечного отношения и примерного управления. Позицию Гитлера и его «восточных экспертов» вроде Розенберга, Коха и др. хорошо показывает то, что 26 июня 1941 г. ОКВ вновь в резкой форме указало абверу, что он должен выполнять только военные задачи и держаться в стороне от всяких политических интриг и вопросов. Это касалось и заявлений от украинских националистов (ОУН) и даже наших украинских агентов о зачислении их в формирования вермахта. Абверу же следовало делать все, чтобы помешать этим людям извлечь из своей военной службы какие-либо политические выгоды. При таких обстоятельствах не было ничего удивительного в том, что состоявший из украинцев батальон «Нахтигаль» просуществовал всего три месяца. Разочарование поведением и отношением немцев было столь велико, что из немногочисленных остатков батальона удалось потом сформировать только одно небольшое полицейское подразделение.

Политсоветник батальона «Нахтигаль» Оберлендер позже принял уже в звании капитана командование сформированным в Штранс-Нойхаммере батальоном «Бергманн» («Горец»). В нем были собраны представители кавказских национальностей, преимущественно грузины из разных областей. Что же касается северокавказцев, то их отношение к советскому режиму было хорошо известно. Советы рассматривались как угнетатели, и уже несколько раз — в 1921, 1928, 1931 и 1938 гг. — горцы поднимали восстания. Население кавказских окраин встречало немецкие войска, вступавшие в их села и города, как освободителей. Однако в какой мере части (их иногда называли «легионами») кавказских добровольцев могли успешно использоваться, полностью зависело от отношения оккупантов. Капитан Оберлендер в своих неоднократных памятных записках Канарису указывал на тяжелые последствия ужасных массовых убийств и колониальных методов эксплуатации населения в управляемых рейхскомиссарами оккупированных областях.

Так, в записке от 11 февраля 1943 г., озаглавленной «Двадцать тезисов об обстановке», сказано: «Политически опасно и практически неоправданно считать славян неполноценными в расовом отношении илотами, а Восток — колонией… На земле Европы уже не может быть места для колоний и колониальных методов эксплуатации». В другой записке от 22 июня 1943 г. Оберлендер отмечал: «Если своевременно и однозначно в восточной политике не произойдет требуемого поворота, то советские лозунги о «второй отечественной войне», о «советском многонациональном государстве» и «объединении славян», которые пока еще звучат слабо, станут для нас завтра горькой действительностью. Насколько серьезно следует воспринимать эту реальность, явствует из следующего высказывания одного высокопоставленного коммуниста: «Мы обращались с русским народом поистине плохо, так плохо, что для еще худшего понадобилось бы просто искусство. Вот немцы как раз и проявили это искусство. Но народ выбирает из двух тиранов того, который говорит на его языке… Поэтому мы выиграем эту войну». Мы переживаем последний исторический момент, позволяющий использовать тот шанс, который дал нам большевизм своей политикой уничтожения людей и отрицания человеческих ценностей, и сделать народы Восточной Европы нашими союзниками. Решается вопрос, либо мы с помощью оружия и соответствующей политики разгромим большевизм, либо истечем кровью в битве со славянами за «малую Европу» против всей Восточной Европы».