Читать «Лесь с Ильинки-улицы» онлайн - страница 9

– А вот так. Нигде.

– А до этого?

Лесь покосился на Рюрика, но тот был не похож на человека, замышляющего какую-нибудь гадость новому знакомому.

– У знакомых жил, – буркнул мальчик неохотно и покрепче обнял свой рюкзак.

– Ну, а раньше?

– У других знакомых…

– А родители?

– Ну, и с мамой – раньше. И с папой тоже, только ещё раньше.

Лена и Рюрик долго молчали, а Филипп вдруг спросил:

– А потом?..

Лесь поёжился, свернулся клубком и понял, что хочет выговориться, хоть раз – и осталось ему только надеяться, что «варяги» всё поймут правильно.

– Потом в марте мама поссорилась с папой и уехала со мной сюда, в Москву. А потом она в больницу угодила…

– А что с ней? – участие в голосе Лены было самое настоящее и поэтому даже не очень обидное.

– Да так… Потом расскажу как-нибудь, – солгал Лесь. Понятное дело, «как-нибудь» никогда не случится. Уже завтра он забудет про Лену, Рюрика и Филиппа, а они – про него.

Если, конечно, всё закончится хорошо. И интуиция не просто так молчит.

А вот если всё не так…

– И ты вообще один остался?

Лесь потихоньку расстегнул молнию рюкзака и сунул руку внутрь. Холод металла его немного успокоил. Если что… Если хоть кто-то из этих троих что-то замыслил…

– Один… – Лесь почти совсем повернулся на живот и незаметно сунул в рюкзак и вторую руку. Теперь, если что, он успеет выхватить…

Но никто не торопился никуда выходить, ничего говорить, вроде: «Посиди немного, мальчик, я сейчас вернусь…» – о, Лесь уже слышал это и знал, что после этого случится. Нет уж, стоит интуиции завопить о малейшей опасности – Лесь предпочитал валить, сразу же, без рассуждений. Рассуждать можно потом, сидя на скамейке в парке где-нибудь в другой части города. За эту неделю Лесь узнал Москву лучше, чем за всё остальное время.

– М-да… А родственников в Москве нет – у них пожить? – кажется, Рюрик всерьёз озаботился вопросом, что делать с Лесем.

– Тётка есть, мамина сестра. Но мне нельзя у неё появляться, – Лесь очень старался, чтобы голос у него звучал как обычно.

Повисло удивлённое молчание. Лесь замер и крепче стиснул рукоять.

– Почему нельзя? – как-то очень глупо спросила Лена.

– Ю-Ю, – раздельно произнёс Лесь и, когда ничего не произошло, скосил глаза на Рюрика. Но тот, кажется, вообще не понял, что имеется в виду.

Лена тоже недоумённо молчала. Филипп – тот вообще был личностью молчаливой и загадочной.

Лесь медленно разжал руки и вынул одну из рюкзака. Потом вторую, перевернулся на спину и сел. Молодые люди глядели на него с разной степенью недоумения, но внимательно и участливо.

Лесь сглотнул. Кажется, пронесло…

– Ювеналка, – пояснил он, потихоньку расслабляясь.

– Так у тебя же родители… оба есть! – удивилась Лена, которая, похоже, слышала всё-таки что-то про «ювенальную юстицию» и проблемы с тем, в какой форме она «случается» в России.

Лесь хмыкнул: ага, есть. Мама в больнице, папа – так вообще неизвестно где. Тётка одна троих детей растит, куда ей ещё Лесь? Он к ней и не совался даже. Вот и заявились в один далеко не прекрасный день «ювенальщики» за Лесем…

– И… как ты теперь? – спросил Рюрик, когда выразительная пауза затянулась.