Читать «Кругом слоны, Миша» онлайн - страница 64

4 февраля. Пропажа без вести. Перчатки, забытый мобильник. Через неделю поменять замок. Отвезти обратно папин стол. Принести мебель от дяди Геры. Навести порядок в комнате. Всё.

Если не считать развалившегося стола, всё прошло, как по нотам. Дата в дату, сцена в сцену. Только под занавес Вера Кукушкина отошла от сценария и пропала на день раньше срока.

Третьего февраля (если помните, был понедельник) Полина взяла отгул на вторую половину дня. В районе часа мы встретились с ней на Радищева, чтобы ещё раз проговорить детали грядущей развязки. Тогда, под занавес, речь впервые зашла о Швеции; Полина привезла целую пачку листовок с рекламой курсов скандинавских языков. Помню, сначала она ошарашила меня заявлением, что передумала с Вами разводиться. Увидев смятение на моём лице, тут же успокоила: на то есть шкурные соображения.

Полина резонно предполагала, что после Веры Кукушкиной прежняя жизнь встанет Вам поперёк горла. Вы захотите удрать из клиники, где Вы впервые увидели Веру, из города, где Вы с ней встречались, от памяти, которая будет душить Вас по поводу и без повода. Иными словами, встряска Верой Кукушкиной могла подвигнуть Вас на какие-то действия (по выражению Полины, «сдвинуть его с задницы»), и эту деятельную энергию следовало направить в мирное русло. Полина рассказала, что всегда мечтала переехать в Швецию, а шведам не хватает зубных врачей в провинции, они приглашают специалистов из Восточной Европы, и она не раз заговаривала с Вами об этой возможности, но Вы огрызались или не обращали внимания. Той зимой Полина поняла: чтобы информация о Швеции отложилась у Вас в сознании, она должна исходить из источника, который имеет для Вас хоть какое-то значение. Полина позвонила Березиной, заведующей Вашей клиники. Судя по всему, Березина ценила Вас как стоматолога, но испытывала к Вам сильную антипатию и потому охотно согласилась посоветовать Вам работу в Швеции. Она выполнила своё обещание в конце января.

Тогда же, за несколько дней до исчезновения Веры Кукушкиной, Полина подобрала в подъезде Вашего дома листовки с курсами скандинавских языков — как часто бывает, распространитель сунул часть листовок в ящики, а оставшуюся кипу просто бросил сверху. Помню, я захлопала в ладоши, когда Полина рассказала, зачем привезла листовки. Реклама шведского языка в комнате Веры Кукушкиной казалась мне гениальным ходом.

Всю спецоперацию мы называли «Мишкина любовь». Затея с переездом в Швецию была практическим ответвлением «Мишкиной любви», но, в силу своей важности, требовала отдельного наименования. Полина предложила «Хоть шерсти клок». Я тоже что-то придумала, ещё более злое, и мы сидели на диване, по уши довольные собой. Смеялись, ждали чая и были счастливы, пока не позвонили Вы и не сообщили, что готовы заехать вне графика.

Полина держала руку в промежутке между сиденьем и боковой стороной дивана. Я забыла предупредить её, что там в одном месте из ткани торчит лопнувшая пружина. Когда я, сделав большие глаза, показала Полине Ваше имя на экране телефона, она дёрнулась от неожиданности и разодрала основание ладони. Отчётливо помню, как она морщилась и зажимала кровь другой рукой, пока я говорила с Вами, а потом сказала что-то вроде «импровизация — залог успеха» и, встав с дивана, стала методично ронять капли крови на пол. Поначалу я была против (помню, даже повысила голос): во-первых, мне казалось, что кровь на полу вынудит Вас обратиться в милицию; во-вторых, я опасалась, что Вы увидите свежий порез на руке Полины и задумаетесь. Полина заверила меня, что связываться с милицией у Вас не хватит смелости в любом случае, а чтобы Вы хоть что-то заметили, нужно пойти к дяде Гере и сунуть всю руку по локоть в станок для изготовления ключей.