Читать «Трагедия русского Гамлета» онлайн - страница 6

Он обладал прекрасными манерами и был очень вежлив с женщинами; он обладал литературной начитанностью и умом бойким и открытым; склонен был к шутке и веселью; любил искусство; французский язык и литературу знал в совершенстве; его шутки никогда не носили дурного вкуса; трудно себе представить что-либо более изящное, чем краткие милостивые слова, с которыми он обращался к окружающим в минуты благодушия (княгиня Ливен). Вот характеристика Саблукова: Павел Петрович был «полон жизни, остроумия и юмора»; он был добродетелен и ненавидел распутство; был весьма строг относительно всего, что касалось государственной экономии, стремясь облегчить тягости, лежащие на народе; весьма щедр при раздаче пенсий и наград; в преследовании лихоимства, несправедливости, неправосудия непреклонен; глубоко религиозный, Павел высоко ценил правду, ненавидел ложь и обман; «в основе характера» этого императора «лежало истинное великодушие и благородство, и, несмотря на то, что он был ревнив к власти, он презирал тех, кто раболепно подчинялись его воле, в ущерб правде и справедливости, и, наоборот, уважал людей, которые бесстрашно противились вспышкам его гнева, чтобы защитить невинного»; он был «совершенный джентльмен, который знал, как надо обращаться с истинно порядочными людьми, хотя бы они и не принадлежали к родовой или служебной аристократии; он знал в совершенстве языки: славянский, немецкий и французский, был хорошо знаком с историей, географией и математикой». Вот образ, совершенно противоположный ходячему представлению о Павле Петровиче.

Чрезвычайно важны показания Саблукова, что Павел Петрович был одним из лучших наездников своего времени и с раннего возраста отличался в каруселях. Если так, то, очевидно, он был силен и ловок и правильно развит физически. Плодовитость его брака доказывает то же самое. Система, порядок и планомерность видны во всех его предприятиях. Замечательно еще утверждение Саблукова:

«Я находился на службе в течение всего царствования этого государя, не пропустил ни одного учения или вахт-парада и могу засвидетельствовать, что хотя он часто сердился, но я никогда не слыхал, чтобы из уст его исходила обидная брань». И Саблуков отмечает за четыре года лишь раз расправу тростью с тремя офицерами. Значит, вообще на учениях и парадах Павел не терял самообладания. Рассказы о его безумных расправах с офицерами и полками явно требуют тщательной проверки. О состоянии здоровья Павла I мы знаем только одно — гастрические страдания, даже сопровождавшиеся судорогами. Их объясняют торопливостью, с которой он ел, плохо прожевывая куски, затем не переваривавшиеся. Это относится к ранней юности Павла; но, несомненно, раздражительность его развивалась на почве желудочных недомоганий. Граф Федор Головкин замечает, что Павлу «нужно было продолжать режим его хирурга Фрейганга, который каждое новолуние «le purgeait» — противожелчное лечение, благодетельно влиявшее на его характер». Очевидно, что сумасшествие слабительным не вылечишь. Известный рассказ о галлюцинации Павла, сам по себе маловероятный, вовсе не доказывает его душевной болезни, даже если и придавать ему значение. Если, по одним источникам, незадолго до гибели с ним был припадок, причем ему несколько покривило рот, то, по другим, это опровергается.