Читать «Беспокойное сердце» онлайн - страница 247

А мы в КГБ тем временем разрабатывали контрмеры, чтобы локализовать попытки иностранных спецслужб использовать бегство Аллилуевой в антисоветской пропаганде. Это был год полувекового юбилея Октябрьской революции, и мы не хотели, чтобы праздник был хоть чем-то омрачен.

Больше всего мы боялись, что, получив рукопись «Двадцать писем к другу», американцы нашпигуют ее махровым антисоветским содержанием и этот пасквиль за подписью дочери Сталина растиражируют по всему миру.

Я предлагал, чтобы мы объявили, что подлинный экземпляр рукописи Аллилуевой находится в сейфе одного из швейцарских банков и после издания книги на Западе мы предоставим его для сравнения. Кроме того, я предложил упредить американцев и опубликовать подлинный текст «Писем» на Западе, используя каналы КГБ. Мы даже установили контакт с одним из западногерманских журналов, который был готов опубликовать исходный текст и заплатить нам при этом 50 000 долларов. При этом мы не хотели менять текст рукописи, чтобы Светлана не имела к нам никаких претензий.

С этими предложениями я пришел 18 мая на заседание Политбюро. Наша идея не нашла поддержки. Несколько членов Политбюро выступили против. Особенно возмущался Подгорный:

— Как это так — своими руками грязь на себя лить?

Разгорелся спор, и в результате мне было поручено изучить это дело дополнительно.

Когда все мои вопросы по повестке дня закончились и я собрался уходить, Брежнев неожиданно остановил меня:

— Владимир Ефимович, вы нам еще потребуетесь.

— Хорошо, я подожду в приемной.

— Нет-нет, останьтесь. У нас есть еще один дополнительный вопрос. Мы, — продолжил он, обращаясь к присутствующим, — то есть я, Подгорный, Косыгин и Суслов, вносим предложение освободить товарища Семичастного от занимаемой должности председателя КГБ. Он уже давно работает, претензий к нему никаких нет, но, чтобы приблизить Комитет госбезопасности к ЦК, мы рекомендуем на эту должность Андропова, а товарища Семичастного послать на Украину.

— Что значит приблизить?! — взорвался я. — Я ведь член ЦК. Если есть какие ошибки, давайте создадим комиссию, расследуем…

— Нет, ну что вы, Владимир Ефимович, никаких претензий, — стушевался Брежнев.

— И почему на Украину? Что я там буду делать?

Здесь вмешался П.Шелест:

— Мы вам найдем работу!

— А почему вы мне должны искать работу? Я состою на учете в московской партийной организации — это ее забота.

— Ты помолчи, — одергивал меня Машеров, — ты помолчи…

Тут посыпались реплики с мест. Итог подвел Мжаванадзе:

— Ну кто-то же должен ответить за Аллилуеву.

— Вас же обязали охранять, — поддержал его Подгорный — Вот пусть и отвечает тот, кто разрешил этот выезд, — огрызнулся я. — Охранять Аллилуеву в индийской деревне русским чекистам не представляется возможным: очень уж они отличаются от местного населения. Да и гостиницы в деревне нет.

Тогда в полемику вмешался Косыгин и рассказал всю предысторию. К его чести, рассказал все, как было, ничего не забыв и не утаив. Вспомнили даже о моей прошлогодней записке в ЦК КПСС, где я информировал о подходах английских и американских спецслужб к Светлане Аллилуевой, когда она еще проживала в Москве.