Читать «Прогулка в Тригорское» онлайн - страница 43

В октябре месяце Пушкин переехал в Петербург, где и занялся, между прочим, литературными и историческими своими трудами, составлением и изданием последнего тома альманаха «Северные Цветы»; это было, так сказать, букет на гроб покойного издателя сего альманаха, барона A.A. Дельвига. В следующем письме к г-же Осиповой-Пушкин, обращаясь с просьбой о присылке разных книг своих из деревни, говорит и о настоящем своем труде по изданию альманаха:

«Искренне благодарю вас, милостивая государыня, за ваши заботы о моих книгах. Хотя я и чувствую, что во зло употребляю вашу доброту и ваше время, тем не менее убедительнейше прошу вас оказать мне последнюю милость: прикажите спросить у людей в Михайловском, нет ли там еще одного сундука, посланного туда вместе с ящиками, в которых были книги? Я подозреваю, что Архип или кто другой, по просьбе моего слуги Никиты (ныне состоящего при Льве), удержали один сундук. Он (я разумею сундук, а не Никиту) должен вмещать в себе, вместе с платьями и вещами Никиты, мои вещи, а также некоторые книги, которые я не нахожу. Еще раз умоляю вас извинить меня за мою докучливость: дружба ваша и снисхождение совершенно меня испортили.

Посылаю вам, милостивая государыня, „Северные Цветы“, которых я недостойный издатель; это последний год существования сего альманаха и дань памяти нашему другу, утрату которого мы долго будем чувствовать. Присоединяю к сему несколько усыпительных сказок и желаю, чтобы они заняли вас хотя на минуту .

Мы узнали здесь о беременности вашей дочери. Дай бог, чтоб все счастливо кончилось и здоровье ее вполне восстановилось. Говорят, что первые роды придают прелесть молодой женщине: дай бог, чтобы они столько же были благоприятны и для здоровья и проч. .

А. П.»

Пушкин, при переезде из Царского Села в город, нанял квартиру на Фурштатской, у Таврического сада, в доме земляка своего Алымова; с ним и отправил он несколько времени спустя после предыдущего письма новое письмецо к г-же Осиповой. В нем Пушкин, по обыкновению, являет нежное участие к семейным делам своего «старинного, доброго и дорогого друга» и — что для нас особенно интересно, — высказывает недовольство на собственную жизнь в Петербурге, которая более и более начинала его тяготить.