Читать «Воротынцевы» онлайн - страница 3

Федосьи Ивановны даже и молодые господа боялись столько же, если не больше Марфы Григорьевны.

II

Молодыми господами называли в Воротыновке детей Марфы Григорьевны — ее сыновей, Григория и Андрея Васильевичей и ее дочерей, Елизавету и Екатерину Васильевн.

Наименование «дети» плохо согласовывалось с их возрастом: у каждого из них были свои внуки, но все они родились и выросли в Воротыновке: их здесь знали детьми, и таким оставались они на всю жизнь в памяти окружающих, тем более что, вырастая один за другим, покидали родное гнездо, чтобы больше не возвращаться в него.

Сыновья женились в Петербурге, оба на богатых невестах.

Григорий Васильевич женился на фрейлине и княжне… Императрица была посаженой матерью. По уверению Федосьи Ивановны, свадьба стоила двадцать тысяч рублей. Деньги эти, медью и серебром, Самсоныч возил в Питер в бочонках, с конвоем из двух драгун да канцеляриста. Конвой сам губернатор (воротыновская помещица дочку у него крестила) вызвался откомандировать в распоряжение своей кумы и приятельницы.

Обоз, сопровождаемый толпой дворовых, был предлинный. Кроме вещей из гардероба покойного отца, бархатных, шитых золотом камзолов, кафтанов и кюлотов и множества пуховиков, серебряной и золотой утвари, ковров и полотна домашнего изделия, Марфа Григорьевна отправила сыну несколько семей дворовых и четырехместную расписную карету, ту самую, в которой ездила она с мужем после свадьбы ко двору царицы Елизаветы. Эта карета была так красиво расписана иностранными художниками, что всем бросалась в глаза. Прослышав, что на нее обратила внимание такая личность, которой ни в чем нельзя было отказать, Марфа Григорьевна распорядилась отослать карету в деревню, «чтобы завидущих глаз не мозолила». Карету она в виде свадебного подарка препроводила невестке своего старшего и любимого сына Григория.

Второй сын, Андрей, был нелюбимый, но и ему мать выслала много людей и вещей из Воротыновки, когда он женился. Этот, по ее мнению, сделал мезальянс. Его жена была незнатного рода, но зато богата, и, если судить по портрету, присланному свекрови, очень красива. Но ни богатство ее, ни почтительность, ни красота не склонили в ее пользу сердца Марфы Григорьевны. Сыну она написала, между прочим, по поводу его женитьбы:

«А ты, Андрюшка, каким был сызмальства дураком и с низкой душой, таким и остался, жену себе взял из подлого, низкого сословия, польстившись на деньги, а того не обдумал, что таких, как ее родители, у нас, при жизни твоего отца, частехонько на конюшне розгами секли. А впрочем, так как дело повернуть назад невозможно, посылаю тебе при сем денег десять тысяч, три лисьих отцовских шубы (более драгоценные меха были отданы старшему сыну), собольих шапок две, кафтанов, кюлотов, серебряной утвари, камней драгоценных ларец, живности разной, три десятка дворовых девок и парней, выученных швейному мастерству, поварскому и кондитерскому, и проч., и проч.».