Читать «Мир оранжевой акварелью» онлайн - страница 47

— Это значит, «нос», — потерев собственный, буркнул он. — Разрешите представиться: боцман «Летуньи». Можете звать меня Яков, монна.

— А меня — Зоя. А то «монна» — вовсе как-то… — скривившись, замялась я.

— Не по возрасту обременительно? — предположил боцман.

— Угу, точно. И по статусу… тоже, — отвернулась я прямо навстречу ветру. — Куда эта бригантина идет?

— По намеченному курсу, монна Зоя.

— А курс вы мне скажите? Или…

— На этот вопрос я и сам мог бы вам ответить, — да якорь и-и-и куда-то там! — Если бы вы, все же, до меня дошли, — уперев руки в бока, закончил Виторио Форче. Я же, оценив и эту картину, ответно вцепилась в ячеи снастей:

— Да с чего, вдруг? Совместные трапезы с опекуном не входят в мои обязанности.

Мужчина, скосившись в мелькнувшую спину Якова, глубоко вздохнул:

— Значит, Зоя, ветер вам не пошел на пользу. Раз до сих пор…

— Дурь не выветрилась?

— Понимайте, как хотите, но, постарайтесь вести себя, как взрослый человек.

— Это тоже в мои обязанности не входит, — окрысилась я. — До двадцати одного года. Иначе, зачем мне вообще сдался опекун?

— Так дайте мне возможность вас опекать тогда! — едва не взмолился мужчина.

Я же в ответ решила махнуть по второму витку:

— Это не входит в мои обязанности. Иначе…

— Всё! С меня хватит! — нависнув сверху, напугал он меня уже по-настоящему. Да и сам, кажется, впечатлился. — Зоя… Мы так можем спорить до бесконечности.

— Так ду…

— И слушайте меня!.. Или вы сейчас, вслед за мной идете в корабельную гостиную, и мы там решаем все наши вопросы. Или я тащу вас туда же на глазах у всей команды.

— А в…

— Пункт третий опекунского договора: «Если подопечный, по незнанию или здравому решению ведет себя к причинению вреда собственному здоровью…» Дальше продолжать?

— Не-е надо. Я поняла…

Вот так бесславно капитулировав, я и оказалась именно здесь, в комнате, занимающей половину мачтового верха. Среди шкафов с книгами, моделей парусников и даже одного клавесина в углу. Но, это была еще не вся глубина моего позора:

— Монна желает добавки?

А «монна» желает?..

— М-м… Угу.

— Его Рубен зовут, — уточнил со своего конца стола, жующий капитан.

— Рубен, омлет очень вкусный.

Старик одобрительно оживился:

— И пирожки с курицей сегодня хороши. Вам придвинуть поближе?

— Угу… А можно мне их с собой унес…

— Нет!

— Нет?.. — ну вот и все. Хоть наесться почти успела. — Ладно… Спасибо за еду. Так по какому курсу мы идем, капитан?

— О, матерь Божья! А как же ваш омлет, монна…

— Рубен! Выйди, пожалуйста, — ага, значит, и он «наелся». Однако с ответом явно промедлил, отсрочив его парой глотков из бокала. Затем, разглядыванием горизонта в окне. Когда же мужчина перешел к изучению настенного пейзажа, мое терпение иссякло:

— Зачем я вообще, здесь?

— Мне… нужна ваша помощь.

— Что?!

Такое чувство, он эти слова в муках родил. И лишь после этого смог взглянуть на меня:

— Именно то, что вы слышали. Мне нужна ваша помощь, Зоя. Поэтому, вы — здесь.

— Мама моя… Пусть я проснусь. Мама моя.

— Зоя, вы меня слышите?

— Помощь… Да разве так можно с человеком? Просто, потому что возникла в нем надобность?