Читать «Ангелофрения» онлайн - страница 7

Магдалина прикоснулась кончиками пальцев к бронзовой фигурке леопарда, лежащей в окружении лишенных магии амулетов из старых перьев. Тут же вспомнилось, как она сама вышагивала по набережной – грациозная, стремительная, уверенная. Упиваясь утренним солнцем и пахнущим весной воздухом. Словно юный леопард.

И фигурка липла к пальцам, точно железо к магниту. То, что дремало в бронзовом звере, было и покорным, и неукротимым; и ласковым, и яростным в одночасье.

– А откуда это изделие? – спросила Магдалина, уже понимая, что сделала выбор.

– Из Мезоамерики, мадемуазель, – ответил тот, приподняв очки. – Жрецы племени майя использовали его для прорицаний.

– Прорицания? – переспросила Магдалина. – Что ж, может пригодиться. Пожалуй, я куплю леопарда, – она раскрыла ридикюль. – Во сколько он мне обойдется?

– Дюжина чеканов, – ответил лавочник, вынимая из-под прилавка деревянный футляр.

К обеду ожидание вовсе измучило ее.

Домочадцам и слугам она отвечала невпопад и избегала чьей-либо компании. Просторные, затененные комнаты особняка Эльвенов казались ей темными, гнетущими пещерами. Ход настенных часов напоминал о бренности бытия, а циферблат притягивал и удерживал взгляд, точно цирковой гипнотизер. Настойчивое бормотание старой служанки – матушки Птанифер, увидевшей «козни Лукавого» в том, что Магдалина отказалась от завтрака, вызывало раздражение. Младшие кузены – одиннадцатилетний Каин и восьмилетний Адам – устроили возню в гостиной. Каин отобрал у брата банку с запертой внутри бабочкой-капустницей, а Адам плаксивым голосом требовал вернуть бабочку и грозился нажаловаться отцу. Магдалина поспешно покинула кресло, в которое едва удалось втиснуть турнюр, и поднялась на лоджию. Там, у окна, заслоненного ветвями цветущего сандалового дерева, она увидела тетушку Эмилию – супругу дяди Матвея. Хозяйка дома вышивала на пяльцах, щуря подслеповатые глаза и хмуря лоб. Магдалина тоже взялась было за рукоделие, но упрямая нильская роза никак не желала расцветать на ткани.

В конце концов Магдалина выбралась из дома. Сбежала с высокого крыльца, по ступеням которого флегматично шаркал метлой раздетый до пояса темнокожий слуга Кахи, и остановилась возле гипсовой чаши фонтана. Хрустальные струи умиротворяюще журчали, вырываясь из разверстой пасти кобры, замершей в угрожающей стойке. Разлетались в стороны прохладные мелкие брызги, выгибался мост яркой, почти осязаемой радуги.

Слева был сад, в котором перекрикивались павлины, справа – пальмовая аллея, уводящая к хозяйственным постройкам. Крыльцо дома и главные ворота – высоченное сооружение, выкованное из толстой арматуры, – соединяла широкая, присыпанная мраморной крошкой дорога. Над ее укатанным полотном колыхалось жаркое марево. Вдоль дороги зеленели аккуратно подстриженные кусты самшита. Чуть слышно потрескивали, раскрываясь под лучами полуденного солнца, плоды кустарников – плотные кожистые коробочки с семенами.