Читать «Елена Троянская» онлайн - страница 20

IV

Дни становились длиннее, сумерки наступали позднее, и лето низвергало на нас горячие волны. Я кожей чувствовала, как Гелиос движется по небу в своей колеснице прямо у меня над головой, и жара сопровождает его путь, обжигая землю. Листья покрылись пылью и уныло повисли на ветках. Мы постоянно обмахивались веерами — другого ветра не было. Горячая неподвижность полдня заставляла даже белых бабочек искать укрытия. Казалось, днем все замирало.

Несмотря на жару, я прилежно изучала обряды и таинства Деметры, и это продолжалось все лето. Научиться нужно было многому. Всю историю странствий богини в поисках дочери, которую похитил Аид, когда она собирала весенние цветы, предстояло в Элевсине воспроизвести от начала и до конца. Жрицы знали все, даже какие цветы собирала Персефона: маки и желтые, очень редкие, нарциссы. Когда Деметра приняла облик старой женщины и нанялась в кормилицы к маленькому царевичу, она попыталась дать ему бессмертие. Она вознесла его над огнем, чтобы сжечь его смертную природу. Не успела она закончить, как вошла царица Метанира, мать ребенка, и подняла крик. Чары рассеялись, и младенец скончался. Попытка богини не удалась.

— Она не понимала, что огонь принесет ребенку смерть, а не бессмертие, — пояснила старая Агава.

Похоже, боги довольно равнодушны к людям, думала я, и плохо представляют себе степень нашей хрупкости и беззащитности. По правде говоря, они внушали мне страх и трепет. И хотя я гордилась, что Деметра является нашей покровительницей, в глубине души очень надеялась, что она не вспомнит ни обо мне, ни о моих родных. А то как бы не вышло беды.

Я научилась готовить кикеон — ячменный кисель с мятой, который пьют во время обряда. Им Деметру угостила старая няня. Мы разучивали песни, сложенные ямбическим метром, которые пела Деметре хромая царская дочь. Их предстояло исполнить во время мистерий. У нас была священная корзина — сакральная гробница, в которой хранились ритуальные предметы. Нам дали высокие факелы, с ними полагалось шествовать до святилища, а потом танцевать священный танец, который означал скорбный путь несчастной Деметры в поисках похищенной дочери. Я училась ходить и танцевать с факелом в руке, высоко его подняв.

Было еще одно обстоятельство, пожалуй самое важное. Без этого я не смогла бы принять участие в посвящении.

— Ты должна быть безупречно чиста не только телом, но и духом, — сказала Агава торжественно. — Нужно иметь незапятнанные руки и безукоризненно чистое сердце.

Такое требование привело меня в ужас. Мне казалось, будто я вся осквернена и насквозь изъедена своими детскими прегрешениями. Теперь-то я знаю, что только убийце запрещено участвовать в мистериях, но думаю, это было правильно: с самого начала настроить ребенка на непримиримую борьбу с собственной слабостью. Хотя даже убийцу не отлучают от мистерий пожизненно: если он прошел через обряд искупления и очищения, он может принять участие в посвящении.

Если бы убийство навсегда лишало права участвовать в мистериях, то отец вряд ли смог бы отправиться вместе с нами, а между тем он с воодушевлением готовился к предстоящему событию. Я убедилась, внимательно слушая разговоры взрослых и задавая кое-какие вопросы, что отец в свое время готов был почти на все — осмелюсь даже сказать, на все — ради того, чтобы вернуть и удержать свой трон. Имея беспощадных врагов, он вынужден был и сам проявлять беспощадность. В его владениях водилось много разбойников, бандитов и плохих людей. Говоря «плохие люди», я всякий раз улыбаюсь — с этим выражением связана одна из шуток моих братьев. Когда я упоминала какую-нибудь страну — неважно, Крит, Египет, Афины, Фессалию, Фракию, Сирию или Кипр — они мне говорили страшным голосом: