Читать «ВЕРЕВОЧНАЯ ЛЕСТНИЦА» онлайн - страница 323

Советские таможенники были куда великодушней! «Что везете, есть радиотовары?» – «Есть». Я начал было перечислять. «Покупки, подарки, на какую сумму?» – «На обменную». – «Видеокассеты есть?» – «Есть, по три на человека, на меня и жену». – «Почему по три?» – улыбнулся он и покачал головой. Потом я узнал, что можно только по две, но в Германии нам сказали, что по три, мы так и купили. «Книги, печатные издания, религиозная литература?» – спросил он, окидывая взглядом коробки с книгами. «Да, и книги, и печатные издания, и литература». – «Советские, иностранные?» – «И советские, и несоветские, разные». – «Несоветские – какие авторы?» – «Авторы? – переспросил я, помня, что единственный, кого не должен называть, это Солженицын, которого я вез почти всего, полный комплект “Континента” (60 томов) и т. д. – Авторы? Ну, Синявский, Эткинд, э-э, Соколов, э-э, потом этот, как его… Таня, как фамилия Сережи?» – «Какого Сережи? – испуганно расширила глаза жена. – Сережа, да, Юрьенен!» – «Хорошо, довольно, счастливого пути!» И вся недолга, а мы-то готовились.

Я вернулся весной 1989-го и с головой погрузился в свой журнал, лишь иногда вспоминая о желании соединить преимущества двух способов жизни – русского и немецкого – и жить неторопливо, достойно, осмысленно.

…Прошло семь месяцев, вокруг все разваливалось, все как загипнотизированные толковали о грядущей катастрофе, в американские посольства и консульства стояла очередь за визами, как некогда за джинсами; уезжали, убегали сломя голову, ссылаясь на необходимость спасать детей от резни, погромов, отравленной воды и воздуха, опять искали врагов, русофобов, «реставрировали образа». И чем дальше, тем отчетливее приходило понимание несовместимости одного с другим – открытости с достоинством, поиска глубины с неторопливостью, красоты и цели, и накатывало иногда отчаяние, бессилие, отвращение, и неожиданно вспоминалась та или иная лакомая черта западной жизни вроде того, что как же это так, я у них даже грузовиков на улицах не видел, все есть, полки ломятся от товаров, а грузовиков, разгрузки-погрузки, людей в спецовках, ящиков, соломы нет вообще, и, как мне сказали, все перевозят в багажниках легковушек или пикапах, предел – микроавтобус, разукрашенный, как елка. И понималось: нет, не будет у нас никогда пристойной жизни, без доли унижения, убожества, скандала, но ведь какую прекрасную (пусть и ужасную) жизнь мы уже прожили, пока было трудно и невыносимо. А если выбирать (а у них там и в гости просто так, без приглашения не ходят), то я выбираю то, что знаю, к чему привык, поэтому прости еще раз, милая.