Читать «Ночной Полёт. Огнеплавкая лель» онлайн - страница 44

- Колобок-Колобок! – говорит. – Я тебя съем!

- А значок мой пионерский в сраке не застрянет, обезьяна из жопаю? – уточнил Колобок – он не любил медведей уже.

Медведь присел и задумался: «Что это за страна? Что же это такая за непонятная страна, в которой даже такие малыши знают Военную Тайну и так крепко держат свое твердое слово?». И нихуя хорошего ему не представилось.

- Я ушёл от дедушки, - сказал Колобок. – И дедушку моего положило в бою. И с тех пор для меня вы все – покойники. Я редко встречаю на дорогах своих живых существ, но ещё реже оставляю живых существ позади себя. Вот и подумай, лапауханькай, как это может быть пака. И вот ещё. Ты не знаешь – его, дедушку моего, не медведь часом заломал?

- Нет, - уверенно сказал медведь. – Не медведь!

И отпустил Колобка уголком злым сознания – уж не мерещился больше никогда и совсем. Дальше ушёл Колобок. Икстлан – тропинка неторена… «Раскавыряй, партизан, рельсы прочные передо мной», думал дальше себе Колобок, «Засунь под неохраняемое уже ведь никем полотно тротиллу ужасную. Дай мне повод рассвирепеть, как машинисту запасного бронепоезда пизданувшего, наконец, в Светлое Будущее! Ёбаный ты, бывший стрелочник, я ж узнал ж же тебя! Ты ж не струсил ни раз пуская мои бесчисленные составы под откос, под отвес, под смех свинцового всплеска разрываемых небес. Ну, засранец, а исчо разок! Похуйка? Я убрал трал-платформу и снял охрану с кругом. Я теперь один на один с тобой и твой партизанский отряд. Икак? Подорвал? Сообщай теперь в свой отряд политграмоту. Получилось всё! У обои́х. Ты подорвал. А мне стало похуй и я ушёл не под откос. А в небо. И со мною нелёгкий мой эшелон осиротевшего ленинградского детства, да закатной негодной вам старости. Всем!!! У-ур-У-у-у-ур-ла-га! Всем пиздец! Кх-м…»

Так и добрался он до серого волка пиздец.

«Что стоишь, рожа красная?», подумал ему в ответ Колобок, «Раньше, сволочь, Ивана катал и царевну его в добрых сказках, а теперь вотку жрать исподпольную и матиритза невслух? Обыдлел ведь уже и сам себе!». И только потом спохватился, что волк не спросил ещё у него ничего.

- Колобок, - говорит серый волк. –Колобок…

А дальше забыл. Старый стал. Стала память сдавать.

- Я тебя съем! – подсказал Колобок.

- Ага, - согласился и волк. – Точно-точно, вот…

- Не ешь меня, серый волк, - сказал Колобок. – Потому что отравишься. Я от бабушки, серый волк, ушёл, а она одна приговорное средство на меня знала, а теперь померла моя бабушка и в нутри моей лютый яд. Водкой помнишь как серых потравлено было пол леса? Так то сладкий кисель будет в сравнении с той изжогой, что я причиню. Иди травы жрать и кефир! Хоть подохнешь, так хоть протрезвеешь малость с жизстни беспросветной своей…

Вздохнул горько и правда серый волк и покинул Колобка мировоззрение. Покатился дальше себе Колобок, хоть не первое столетие уже казалось, что – некуда… «В Тишине весны я расцвету словно палочка», думал Колобок, «Словно палочка трудолюбиво в землю посаженная, какашками обильно удобренная и из леечки усердно политая водичкою из ручейка. Эйфорию моего неземного существования сможет прерывать лишь лёгкий ветерок глупым своим дуновением, а я буду трепаться с ним ни о чём, лепестками потоки ветра поддерживая и думать «Насрать!».