Читать «Память Земли. Рассказы о поисковой работе» онлайн - страница 9

Через несколько часов работы я добрался до дна ямы и наткнулся на редуктор винта, ушедший при ударе в землю на глубину около 1,4 метра. При его извлечении стало понятно, что во время падения винт продолжал вращаться, так как все три лопасти были сломаны у основания, а на алюминии, толщина которого в этих местах составляет порядка трех сантиметров, остались глубокие следы от удара о каменистый грунт. Обмотав редуктор автомобильным буксировочным тросом, мы вытянули его из ямы. Несмотря на то, что по объему он казался не слишком большим, его масса оказалась существенной — в одиночку не поднять. С трудом дотащив редуктор до машины, мы вывезли его на дачу, где после отмывания от глины на нем также был найден номер 88 7697.

Необходимо отметить, что и на направляющей для толкателей, и на редукторе при ударе были деформированы части, на которых была нанесена последняя цифра 7. И если бы мы не обнаружили гайку с тем же номером, пришлось бы рассматривать два варианта последней цифры в этом номере — 7 и 1. Впоследствии мы передали этот редуктор для экспонирования в Ломоносовский историко-краеведческий музей Головатюку Владимиру Андреевичу.

Редуктор одного из моторов.

Так как этот самолет был для нас первым из найденных самостоятельно, 3 мая мы обратились за консультацией к Константину Тарасову, поисковику, имеющему солидный опыт по работе с погибшими самолетами. Мы показали ему фотографии найденных при проведении работ деталей с номерами, а также различных агрегатов самолета. Посмотрев их, он с большой уверенностью сказал, что найденный нами самолет — дальний бомбардировщик ДБ-3ф (Ил-4), а номер 88 7697 является серийным номером одного из моторов М-88б, устанавливавшихся на этот тип самолетов. Также он добавил, что, судя по номеру, дата выпуска самолета — весна — лето 1943 года. Таким образом, нам стали известны тип самолета и один из номеров, по которым с помощью архивных документов можно установить личности экипажа.

Следующая удачная экспедиция состоялась 19 мая. На этот раз мы поехали на место падения втроем — я, брат и наш друг Александр Дудко. Дойдя до места гибели самолета, мы продолжили планомерно перебирать грунт в поисках останков экипажа. Так как к этому времени нами уже полностью была пересмотрена земля на месте падения кабины самолета, мы начали смещаться ближе к хвостовой его части. Здесь следы горения стали ощущаться меньше — силуминовые детали не были так сильно оплавлены, а слой гари в грунте был менее заметен. В ходе работы нам с братом попались несколько элементов пристяжной системы парашюта, а Александру повезло — на глубине около 20 сантиметров он нашел первые сохранившееся после пожара останки одного из членов экипажа — два обломка бедренных костей и фрагмент тазовой кости. При этом надо отметить, что на костях также присутствовали явные следы горения. Нахождение останков окончательно подтвердило тот факт, что экипаж самолета, или, по крайней мере, его часть, погибла при крушении.