Читать «Отягощенные злом, ч. 1» онлайн - страница 136
Александр Афанасьев
Поскольку опыт требовал от меня знать своего врага много лучше, чем самого близкого друга — я навел справки, и помимо махинаций с землей узнал про моего оппонента еще кое-что интересное. Дмитриев он был не по отцу, а по матушке, а по отцу он был Стаховский. Вероятно, фамилия матери связана с неприятными воспоминаниями детства, когда господин Стаховский бросил семью и не платил алиментов. Но может быть, господин Стаховский скрывал свою истинную фамилию и потому, что многие если и не недолюбливали евреев, то голосовать за них были не готовы. По крайней мере — на копии зачетной книжки Казанского университета, того самого кстати, который закончил известный коммунист Ульянов — фамилия моего оппонента была «Стаховский».
Несмотря на столь нелестное прошлое и скандальное настоящее — я испытывал к своему оппоненту нечто вроде жалости. Дело в том, что такие люди, гражданские лидеры и организаторы — часто очень неплохие, энергичные и деятельные люди. Просто их вовремя не заметили, не поддержали, не включили в систему, не дали участка работы и возможности расти. Не признанные системой, они включились в борьбу с ней и отдали всю свою энергию на то, чтобы опрокинуть лодку, в которой находимся мы все. Вряд ли у них это получится — но согласитесь, что плыть в одной лодке с человеком, который не просто хочет — который мечтает о том, чтобы все опрокинулись и лодка полетела в воду, который готов на крутой волне навалиться на борт, чтобы лодка почерпнула воды — согласитесь, с таким плыть просто опасно...
Появилась ведущая, та самая, из-за которой я категорически не хотел здесь появляться. Вся такая стремительная, вся такая внезапная, любящая на каждый вопрос получать ответ и принимать решения в течение трех минут после того, как необходимость принять решение пришла ей в голову. Короче — типичная британская однозначность против русской сложности и многозначительности. Строгий черный костюм, с которого убран подаренный мной бриллиантовый вензель, одинокая нитка жемчуга, волосы чуть короче обычного. Ведущая плюхнулась в кресло и гримерша, наконец-то отстала от господина Дмитриева и налетела на нее.
— Кати... ради Бога, не так много пудры. Я кажусь себе похожей то ли на придворную даму, то ли на потаскушку, зализавшую свои раны
— Свет сегодня сильнее обычного...
Общественное телевидение появилось в Российской Империи совсем недавно. И, на мой взгляд — ошибочно. До него — в России было два канала, на которых были только «серьезные» передачи, один финансировался из государственной казны, другой — из личных средств Августейшей фамилии. Были еще несколько каналов имперского уровня — но там было слишком много рекламы и развлекательных программ, чтобы считать их серьезными. Общественное телевидение появилось как третий канал без рекламы, и задумка была такая, что будет создан некий «Общественный совет», который будет определять сетку вещания. Итогом же — стало появление канала, на котором право высказаться получила любая антиправительственная мразь. Причем чем радикальнее высказывание — тем лучше, а на правдивость и объективность — никто не смотрел. Базовый принцип журналистики — отделять факты от мнений — здесь был благополучно забыт, в погоне за рейтингом годились всякие приемы. Изобретением канала были ток-шоу в прямом эфире на политические темы — это когда приглашали (точнее вызывали) с одной стороны представителя оппозиции, с другой стороны — представителя правительства и устраивали своеобразную «дуэль в прямом эфире». Кстати — можете считать меня ксенофобом — но почему в Наблюдательном совете Общественного телевидения едва ли не половину составляют люди одной и той же национальности, и вовсе не русской? Нет, я ничего не хочу сказать — но, по-моему, демократия — это «кого больше», а не «кто наглее», не так? Зачем хуцпу то разводить, еще и за казенный счет.
