Читать «Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.» онлайн - страница 28

Гельмут Фигдор

Мне хочется сейчас коснуться тех случаев, когда ребенок избегает любого сближения, а его скепсис и неприятие не только остаются без изменения, но порой даже усиливаются. Одной из причин этого бывает то обстоятельство, что мать или ее новый супруг слишком нетерпеливы и не дают ребенку времени, которое необходимо для заключения новых отношений. Часто это происходит так: «Познакомься, это Ганс, мой друг. Он переезжает к нам и будет твоим папой. Ты должен говорить ему "папа"!». И достаточно уже того, что оборонная позиция ребенка встречается матерью и ее новым другом обидой, раздражением и упреками. Бывает, что новый супруг матери не только сразу же пытается стать старшим другом, но и со всей силой проявляет отцовский авторитет: вмешивается, отдает распоряжения, устанавливает запреты, делает замечания, отчитывает и наказывает. Часто это случается слишком рано, слишком поспешно, ребенок в это время еще не успел воспринять отчима как «отеческий объект» и поэтому сопротивляется его авторитету. Дети вообще способны воспринимать авторитет только тех людей, которых они любят или которые занимают позицию, вызывающую у них уважение (например, учителя, воспитателя и т. д.). В других случаях ребенок лишь подчиняется силе, то есть слушается из страха. Итак, если ребенок еще не любит нового партнера матери, а место отца ему в любом случае не принадлежит, то только страх может заставить его подчиняться – страх перед властью и силой чужого мужчины, страх потерять любовь матери или даже страх за мать, если у ребенка появляется ощущение, что ей придется «расхлебывать» его непослушание. Так можно привить подчинение дисциплине, но ни в коем случае не любовь.

Чаще всего основным мотивом неприятия нового партнера матери является ревность. В этой ревности бессознательно сливаются две вновь активизированные тяжелые кризисные ситуации из жизни ребенка: уже однажды пережитое рождение нового ребенка (или опасение такового) и эдипов конфликт, когда новый партнер матери становится одновременно как бы новым ребенком в семье, но в то же время и эдиповым соперником. В качестве младшего брата – это еще ничего. Младший лишь тогда представляет собой угрозу, когда старший верит, что мать любит того больше. Но одновременно старший – по сравнению с младшим – сам себе начинает казаться больше, сильнее и умнее, и если он в это время находит в отце сильного союзника, то все не так уж и страшно. Но этот «братик» (отчим) не только отнимает у ребенка «большую часть» матери, но еще и является настоящим мужчиной, который во всем превосходит ребенка. (Итак, мы видим, как необходим здесь родной отец в качестве «союзника».) Активизация эдипова конфликта тоже происходит в отягощенных условиях, поскольку по отношению к родному отцу ребенок знал, что он любим своим «конкурентом». Это, конечно, усиливало укоры совести, но зато смягчало угрозу. Тогда он, невзирая на всю свою печаль, а также ярость и страх, все же был уверен в том, что отец его не уничтожит и что он не потеряет мать насовсем. Это была борьба за преимущество. Теперь же, с новым партнером матери, для многих детей вопрос стоит слишком остро: быть или не быть – «Этого конкурента не привязывает ко мне любовь, и он хочет отнять у меня мою маму целиком, а от меня ему хотелось бы лишь избавиться!». С другой стороны, агрессивность самого ребенка в этом случае не сдерживается чувством любви и поэтому может заходить слишком далеко. Но следует отдавать себе отчет в том, что агрессивность эта в большой степени порождается страхом.